Часть первая. Начало

Глава 1

Огромная птица еле заметной тенью стремительно неслась по ночному небу. Её крылья мощными толчками рассекали вязкий воздух. Казалось она и не летит вовсе, а плывёт в глубинах бескрайнего, звёздного океана. 

Долетев до лесной опушки, птица замедлилась и, широко раскинув крылья, стала плавно снижаться, паря и нарезая круги над макушками деревьев. Поравнявшись с раскидистыми кронами корабельных сосен, она на мгновение затерялась среди пушистой хвои и, скользнув бесформенной тенью вдоль ствола, коснулась земли. В тот же миг волны искрящегося синего света окутали ночную гостью, размывая контуры тела, изменяя и трансформируя его. Пространство задрожало, и ореол голубоватого свечения озарил мерцающими бликами силуэты деревьев, едва различимых в ночной глубине.

Бледный лик луны вынырнул из облачного плена и наполнил ночной воздух холодным, таинственным светом. Девушка быстрым движением собрала невероятно длинные, иссиня-чёрные волосы, закрутила их в тугой узел и заколола. Затем поднялась, подошла к старому поваленному дереву и вытащила из глубины пустого ствола неприметный, обёрнутым мхом свёрток. Внутри оказался небольшой походный рюкзачок. Вытряхнув содержимое: джинсы, водолазку, нижнюю одежду, носки, лёгкие полусапожки и непромокаемую куртку-ветровку, девушка быстро оделась и заправила джинсы в сапоги. Потом, подняв с земли пустой рюкзак, накинула его на плечо и быстрым шагом направилась по тропинке, едва различимой среди густых зарослей осоки, растущей по берегам лесного ручья…

***

Сырые дрова, медленно разгораясь, густо чадили белёсым дымом и громко трещали, иногда выпуская россыпи мелких искр. Наконец, костёр зашёлся, и языки пламени весело заиграли на прогретых поленьях, озарив оранжевым светом задумчивые лица людей, собравшихся вокруг огня.

Женщина подошла к костру, опустила на землю небольшую вязанку разнотравья и села на поваленное бревно. Она аккуратно вытянула из связки несколько прутьев и подкинула их в огонь. Тотчас из костра стал подниматься серый плотный дымок, и вкусно запахло то ли мятой, то ли душицей. Маруся чихнула и поближе подвинулась к Олесе. Её охватило чувство ласкового тепла и домашнего уюта.

***

Девчонки и ребята из студенческой археологической группы ещё днём приметили живописную полянку возле приземистых избушек лесника. Решив, что кордон пустует, они задумали устроить здесь палаточный лагерь и очень удивились, когда вдруг из крайнего дома вышла немолодая женщина, одетая по-деревенски, в руках она несла перевязанные верёвкой пучки высушенной травы.

— Вы кто ж такие будете, гости дорогие? – спросила она с улыбкой.

— Здравствуйте! Я Маруся, она – Олеся, и наши мальчишки: Миша, Ваня, Игорь и Санёк, — обвела рукой ребят Маруся, представляя всех хозяйке. — Студенты мы, по родным краям походом путешествуем, места древние изучаем. Вот, решили устроить лагерь.

— Ну что ж, добро пожаловать, ребятки. А я, Варвара Игоревна, можно просто — тётя Варя, — так представилась она студентам, — работаю на кордоне, по лесной части я, смотрю за хозяйством, зверьём. Стоянку вам лучше внизу у ручья разбить, там и кострище старое и брёвна. Пошли, покажу.

И тётя Варя отвела студентов к ручью.

— Вот тут в самый раз, гляньте, красота какая! Да и вода близко. Только чур уговор! Не баловать и за собой убирать! – строго предупредила она.

Место было отличное! В центре располагалось кострище, вымощенное и огороженное камнями, а вокруг аккуратно лежали брёвна, образуя круг для вечерних посиделок.

— Ой, спасибочки, Варварарочка Игоревна! Ой, как туточки здоровско! – затараторила Олеся. – Вон там палатки разобьём, а здесь столик соорудим. Обещаем, что всё останется в первозданной чистоте!

— Да не волнуйтесь, Варвара Игоревна, порядок и тишину гарантируем! – отрапортовал серьёзный Игорь, — а Вы к нам приходите на вечерний костёр!

— Да, да и на картошку! Мы картошку печь собираемся, так что, милости просим! – улыбалась лесной хозяйке Маруся.

— Ну что ж, приду, обязательно приду, — пообещала тётя Варя и попрощалась с ребятами до вечера. 

***

Поленья прогорели, превратившись в чёрные угли, которые теперь красиво переливались волнами внутреннего света.

— Эй, Мишаня! Не спи, замёрзнешь! – развеселилась Олеся, увидев дремлющего у костра Мишу. Тот встрепенулся и замотал головой.

— Я не сплю вовсе, жду, когда угли готовы будут, — пробубнил недовольный Мишаня.

— Да готовы они уже, соня! – и Олеся опять засмеялась, — давай, разгребай, сейчас картошку принесём.

Миша сгреб горячие угольки в кучу, освободив место. Ребята принесли картошку и уложили в самой середине кострища, сверху засыпав углями. 

Пока картошка пеклась, девчонки, застелив клеёнкой широкий пенёк, сообразили на импровизированном столике нехитрый ужин: пара банок консервов и хлеб.

— А вот и я, — раздался голос Варвары Игоревны, — принимайте угощения! – С этими словами, тётя Варя достала из холщовой сумки банку с соленьями, зелёный лук и ароматное сало с чесноком.

— О-о-о-о-о! Королевское угощение! Ребят, а кто не хочет сальца с луком? Обращайтесь ко мне! Я помогу уничтожить чужую пайку без шума и пыли! – шутил Санька, разглядывая Варварины яства.

— Сань, иди лучше за картошкой последи, — предложила Маруся, отгоняя того от съестного.

Затем они с Олесей шустро нарезали и разложили Варварины вкусности, и стали ожидать готовности главного блюда, царицы любого походного стола — печёной картошки.

— Т-а-а-а-к-с! Пойду пробовать! – и Олеся, вооружившись длинной тонкой палочкой, пошла пробовать картофелины на готовность.

— Ура, готово! Айда все за картошкой! – позвала Олеся, и голодная компания бросилась к кострищу. Ребята вытаскивали картофелины и складывали их тут же в большую алюминиевую миску. Кто-то перекидывал горячие клубни из руки в руку, кто-то накалывал на острый прутик, наконец, миска с картошкой была водружена в центр стола, и вся дружная компания принялась трапезничать, обжигаясь и пачкаясь сажей.

На некоторое время воцарилась жующая тишина. Студенты молча и с нескрываемым удовольствием поглощали шикарный ужин. Довольные, перепачканные сажей лица ребят излучали вселенскую благодать и отрешённость. Варвара с улыбкой наблюдала за ними, но и сама лихо расправлялась с чёрной картофелиной, посолив её, и закусывая зелёным лучком.

Терпко пахло елью, можжевельником и печёной картошкой. Настало время застольных бесед. Пацаны шутили, рассказывая смешные истории, и слегка подтрунивали над девчонками, а те в ответ отвечали взаимностью, и все вместе хохотали.

В лесу быстро стемнело. Закипела вода в котелке, который уже давно подвесили над новым костерком. Маруся насыпала в кипяток заварку, сахар и закинула пару веточек, которые ей дала Варвара Игоревна. Тут же восхитительный аромат призвал ребят чаёвничать. Чай разлили по кружкам. Из льняного мешочка Сашка достал и выложил на стол сухарики, печенье и сушки. Шумные шутки сменились неторопливой и негромкой беседой за кружечкой чая.

— Варвара Игоревна, а Вам не тяжело одной на лесном кордоне? – поинтересовалась Маруся, — всё же лес кругом, зверьё. Страшно.

— Нет, не тяжело, да и не страшно. В посёлке я живу, тут недалеко. Если вниз по ручью пойти, то через пару часов аккурат на наш посёлок выйдешь, — отвечала Варвара Игоревна, — на кордон я прихожу на несколько дней, а потом опять в посёлок возвращаюсь.

— Ого, однако, пешком туда-сюда – не ближний свет, — заметил Игорь, — а что, мужчин в Вашем хозяйстве нет?

— Как нет, есть, конечно, с лесхоза ребятки приезжают помогать. Да тут делов-то не много, а по хозяйству я и сама справляюсь. Раньше с мужем вдвоём управлялись, да больше всё он, я так, на подхвате. Теперь вот одна.

Варвара чуть задумалась, вспоминая своё. В её чёрных глазах промелькнула капелька грусти, которая не укрылась от ребят. — Так-то добрый лес тут. Ведь добрый лес по-доброму и растёт. Что деревья, что зверьё, все чуйкой живут, завязаны они меж собой. Без причины ни озерцо не заболотится, ни валежник не навалит, да и никакой зверь понапрасну не забалует.

— Вы так говорите, как будто ёлки, берёзки, речка, да облачка на небе, разумны, и меж собой решают, как им жить поживать, — усмехнулся чумазый от золы и вечно взлохмаченный Ванька. Среди своих он слыл радикальным материалистом, ни в какую не признающим метафизические чудеса.

— Всем давно известно, что наш мир управляется вполне себе объяснимыми физическими законами. Существует совокупность механизмов природных процессов, ну там, геологических, тектонических, атмосферных, но только человек способен разумно постичь суть этих явлений, изучая причины, раскрывая секреты и учась управлять сложными явлениями, чтоб быть начеку и вовремя суметь предотвратить то или иное стихийное бедствие, — продолжил свою лекцию Ванька.

Варвара улыбнулась на его слова, как-то задумчиво посмотрела на огонь и произнесла:

— Человек всегда чему-то учится, чего-то ищет, как будто потерял что-то важное. А ему ведь себя найти надо и познать-то себя, там глядишь, и иные горизонты открылись бы. Не во вне причины бедствий и катаклизмов искать-то надо, а в себе самом! Но коль слеп и глух он теперь приходит в мир, то возможно ли познать неведомое? Вот и бродит по Земле, как неприкаянный, всё ищет чего-то, спасает кого-то, рушит и строит, убивает и жалеет, любит и ненавидит, живёт, как во сне, так и умирает, не сумев понять – зачем приходил.

— Почему же слеп и глух? — возразила Олеся, — Это Вы, тёть Варь, шутите, наверное. Конечно, познание себя, для человека очень важно, столько разных направлений в науке уже есть, которые раскрывают не только сущность материи, но и тайны психики.

— Гипнотизёры там разные, ведь не на пустом месте взялись, «психотерапэуты» тоже, — подшутил над умными рассуждениями Олеси Мишка.

— Да ну тебя, Миш! Я же серьёзно, — обиделась Олеся.

— Миш и правда, чем тебе гипнотизёры не угодили то? – поддержала подругу Маруся.

— Я чё, я ничё. Просто считаю их шарлатанами в большинстве своём, — парировал Мишка.

— Ну не скажи, — вступил в разговор Игорь, — а Мессинг? Тоже шарлатан по-твоему?

— Мессинг? Э-э-э… — задумался притихший Мишаня.

— Гипнотизёры вы мои, — усмехнулась Варвара Игоревна, — Мессинг.. Да это лишь капля в океане. А шутка то да… для сказки присказка, ведь сказка кому урок, а кому и не впрок.

— Что-то Вы загадками говорите, тёть Варь. Какая сказка не впрок? – не унимался Игорь.

— А нам расскажите, Варвара Игоревна? Ну, пожалуйста, — попросила Олеся.

— Ага-ага, и пострашней, чтоб с лешими и чупакабрами, девок на ночь напугать, — рассмеялся Сашка, молчавший до сих пор, потому что его рот был занят уничтожением остатков картошки с барского стола.

— Да ну тебя, Сань, — Маруся слегка толкнула юношу в бок, — Тёть Варь, не слушайте его, расскажите.

Мальчики только для виду подтрунивали, а сами так же хотели услышать какую-нибудь леденящую кровь легенду, или древнюю историю. Тем более, что обстановка как раз располагала: костёр, лес, звёздная ночь и тётя Варя с отражённым светом костра в бездонных глазах, словно лесная колдунья. Поэтому также попросили Варвару рассказать что-нибудь.

— Хорошо, — сказала Варвара, — я расскажу вам историю, но не чупакабр, ни леших в ней нет. Это просто старая, престарая сказка, а может и не сказка.

Ребята уселись поудобнее и приготовились слушать. Варвара приподнялась, выбрала из охапки трав несколько веточек и поломав бросила в огонь. Белёсый дымок тонкими змейками пополз по полянке, застилая ночное пространство и наполняя воздух ароматом тайны.

— Ну так слушайте, да помните, сказка кому урок, а кому и не впрок. —  И лесная хозяйка начала свой рассказ.

***

Давным-давно это произошло, когда не было ещё ни зверей, ни птиц, ни лесов, ни неба, ни земли. Появились тогда из глубин Вселенной Древние Духи. То ли устав от долгих скитаний, то ли загоревшись новой идеей, решили они создать общую для себя реальность и сделать в ней свой мир, обозначив его общим для себя «домом». Из облачной мути, которая оставалась, как самолётный след, после бурных мыслей Древних которую они называли «материей» и решено было начать процесс созидания. Немного поколдовав, Древние сумели достичь того, что «мысленный туман» не растворяется, как обычно, а сублимируется в плотную субстанцию, пригодную для строительства мира. И Древние приступили к грандиозному строительству. Творили они самозабвенно, силой своей мысли создавая небывалое великолепие, которого доселе не было во Вселенной.

Наконец, прекраснейший зелёный мир с чудесными реками и голубым небом, с океанами и морями, лесами, полями и горами, был готов. Затем Древние создали существ для этого мира: птиц, рыб, животных. Планета заиграла красками жизни, словно ожившая картина художника. Всё здесь было скреплено в единый узор дышащего полотна, совершенная гармония, абсолютная. Творение сверкало чистотой мысли, манило и восхищало. Они назвали своё детище — Гайей.

Я забыла сказать, что Древние были невидимыми Духами из вечного бытия. Откуда они взялись — неизвестно, да и сами они давно забыли это.

Любоваться бурлящей жизнью, оставаясь всегда невидимыми, поначалу очень нравилось Древним Духам. Это было так волнительно, смотреть, как рассыпается водными брызгами прибой, или наблюдать, как распускается набухший бутон, расправляя атласные лепестки. А музыка! Какие витиеватые рулады выдавал весенний соловушка! Голова закружилась бы, имей её Древние.

Очень уж полюбили творцы свой Дом, и вот однажды они решили войти в него не как бестелесные призраки, а стать его частью, стать равными ему. Тогда они придумали для себя сильные тела мужчин и прекрасные тела женщин, и оживили их, соединившись с материей на время. Какой же восторг охватил Древних от нахлынувших необычных чувств, эмоции переполняли их тела и рвались наружу. Вода была реально мокрой! А огонь жёгся! Ветер щекотал кожу, а запахи цветов кружили голову! Никогда ещё им не приходилось испытывать такого букета чувств. Они стали Людьми. И это было восхитительно! Живое полотно Гайи заиграло новыми красками. Древние мужчины посмотрели на своих подруг и поразились их грацией и изяществом, в которых абсолютное совершенство формы сочеталось с внутренней мудростью. А женщины с восторгом созерцали безупречную гармонию мысли и силы, любуясь древними мужчинами. Люди испытали, до ныне неизвестное, взаимное притяжение. Любовь Гайи была другая, новая, необычная и ощутимая, она словно наркотик влекла и требовала всё новых и новых погружений в океан материальных чувств. Древние остались в своём Доме, предавшись прекрасным порывам, отложив, как им казалось, всего на мгновение, свои космические дела.

Чувства и эмоции изнашивали материю постоянными всплесками волнений, поэтому тела постепенно разрушались. Механизм воспроизводства «по образу и подобию», решил проблему и замкнул мир Гайи в уникальный бесконечный круговорот. Всё живущее на Гайе рождалось и умирало, и снова рождалось, копируя образы. У Древних людей также появилось первое потомство. Событие для них необычное, ведь среди сущностей Великого Космоса никогда не было детей. Материнская любовь вспыхнула в сердцах женщин, а мужчины наполнились небывалой гордостью и прониклись отцовской ответственность за потомков. Каждому рождённому ребёнку Древние давали капельку своего бессмертного духа. Человеческое племя росло и развивалось, Древние люди совсем забыли о своих вселенских делах, которые изнутри материального мира, казались такими ничтожными и неважными. Так постепенно, люди всё глубже погружались в волшебный мир своего дома — Гайи…

Одно за другим, пролетали столетия. Жизнь на Гайе расцвела в своём великолепии. По всей планете выросли прекрасные города-сады, где люди беззаветно отдавались созидательному процессу, преображая, трансформируя силой мысли свой мир. Материя настолько пленила людей, что они давно забыли, кем были на самом деле. Неизвестно сколько времени продолжалась бы эта идиллия содружества материи и духа, если бы однажды не увидел этот Дом незваный гость, и не решил войти. Но как попасть в идеальный мир, закрытый для внешнего вмешательства? Древние вошли в Дом через воплощение, но для «иных сущностей» была поставлена необычная ловушка. Впрочем, по порядку…

Глава 2

Ариша возвращалась из леса и несла полное лукошко сочных ягод. Малина, собранная в лесной чаще, источала необыкновенный аромат.

Сегодня вечером приезжает из города Свай, и девушка готовила для него сюрприз – колдовской напиток любви. По рецепту из старой бабушкиной книги, подходила малинка только из самой чащи. Родниковую воду, корень мандрагоры и горчичное семя, она уже приготовила, вот теперь добавит малинку, прочтёт заклинание и всё готово. Очень уж ей хотелось удивить Свая.

Арин и Свай — молодая супружеская пара Гайи, сочетавшаяся этой весной, сразу после одобрения Советом Старейшин. Не прошло ещё и двух месяцев после события, и молодые редко расставались надолго. Будущие супруги встретились чуть более года назад, во время выполнения практических заданий, когда в составе группы студентов выпускного курса истории магии, Арин прибыла на всепланетный молодёжный слёт Прикладного Мастерства. Свай же был выпускником школы управления энергопроцессами. Они вытянули общее задание, одно на пару, и с блеском его реализовали. Фиолетово-бирюзовый пруд с прекрасными лилиями и несколькими русалками, просуществовал десять часов, и был смыт сильным гайянским дождём. Такого реалистичного эффекта, да с первого раза, редко кому удавалось достичь, и как потом оказалось, взаимосочетание Арин и Свая было почти абсолютным — девяносто шесть процентов из ста. При таком раскладе, они не могли не влюбиться друг в друга, сразу же с первого взгляда.

Родители были довольны выбором детей и через год на весеннем Совете, молодые прошли церемонию супружеского посвящения. Такой высокий процент гармонизации автоматически включал механизм зачатия ребёнка, а значит Арин станет одной из великих матерей Гайи. Свай же войдёт в состав нижнего круга Совета.

Ариша бежала по тропинке, иногда отталкиваясь от земли и пролетая несколько шагов в воздухе. К слову сказать, тогда на Гайе совокупность физических и биологических особенностей мира была такой, что люди могли немного взлетать над землёй. Сейчас давно утрачено это свойство природы и людей.

Рядом с Аришей весело тявкая и высоко подпрыгивая, бежал пёс Белый. Щенка Арише подарил муж на годовщину их знакомства, с тех пор Белый стал верным спутником Аришы. Особенно он любил, когда хозяйка брала его с собой в лес. Свобода и простор, столько запахов, можно набегаться до одури и налаяться до хрипоты, в такие моменты Белый чувствовал себя совершенно счастливым. Внезапно пёс насторожился, собачий нос почуял незнакомый душок, совсем незнакомый, который мгновенно перепутал в голове пса все запахи и вкусы. Белый фыркнул, потряс головой и вдруг увидел странное образование, похожее на облачный шар. Он остановился, зарычал, оглянулся на хозяйку, как бы предупреждая об опасности, а затем заливисто залаял на облако, припадая на передние лапы. Ариша же не видела ничего и удивилась такому поведению пса.

— Белый, перестань, — девушка присела и потрепала его по голове, заглянула в его глаза.

— Нет, я решительно ничего не вижу, — Ариша улыбнулась и собралась было продолжить путь, как вдруг незнакомый запах резко ударил в нос и тут же закружилась голова. Девушка почувствовала внезапную слабость, ноги стали ватными, перед глазами образовалась пелена, картинка расплывалась, туманился разум. Арин без сил опустилась на траву и провалилась в сон. Длинные волосы разметались по траве, одной рукой Арин всё ещё продолжала держать лукошко с ягодами, а другую она подложила под щёку, и сладко посапывая, заснула. Пёс засуетился и снова залаял на облако, потом подбежал к Арише, заскулил и лизнул её в лицо, несколько раз ткнулся носом то в шею, то в руку и тоже повалился рядом, так и заснул, подрыгивая лапами, словно бежал.

***

— Получилось! — Гость с интересом рассматривал спроецированную через зеркальные Грани живого кристалла объёмную картинку, на которой было хорошо видно спящую на траве девушку. Кристалл передавал реалистическое присутствие с потрясающей чёткостью, а также весьма неплохо отзеркаливал тактильные и обонятельные ощущения.

— Странно, однако, что пёс смог увидеть Грань, мда, неожиданно, — задумчиво размышлял гость, созерцая великолепную проекцию.

Девушка была восхитительно воздушной, персиковый румянец играл на щеках, реснички подрагивали во сне, дыхание было таким лёгким, что казалось вот-вот и образ прекрасной незнакомки воспарит, как облако и унесётся в синюю высь бескрайнего неба.

Гость поднял руку и не спеша, аккуратно, боясь быть замеченным, дотронулся до лица Арин, проникая в чужое сознание силой мысли, умноженной сверкающими Гранями зеркального кристалла.

— М-м-м, вкусные ощущения, — и он провёл ладонью по контуру тела девушки, на мгновение задержался в области живота. – Я не ошибся, в ней Жизнь! Хороший выбор.

Удача сама плыла к нему в руки. Мало того, что мир Гайи был девственно чистым и восхитительно вкусным, так ещё и хозяева мира, Древние, распылившись на множество частичек, находились в глубокой спячке, очарованные своим творением. Никто не мог помешать ему выпить «игристое вино» энергии этого мира.

Гость немного помедлил и сделал то, ради чего он торчал в межпространстве уже несколько месяцев по Гаянскому времяисчислению, пытаясь найти подходящий объект, чтоб войти воплощением в мир Гайи. Сперва он словно через соломинку вытянул искру из эмбриона, а затем начисто выскреб все остатки его родного духа Древних, затем заключил добытое в защищённый, полностью изолированный кокон и выкинул его в межпространство. Гость торопился, ибо освободившаяся от власти материи, искра, могла пробудиться сама и запустить цепную реакцию пробуждения хозяев мира. Он это знал по другим мирам, а потому подготовил всё необходимое заранее. Когда зародыш остался совершенно пустым, гость поместил внутрь оболочки свой Дух, образовав новый, совершенно чужой для мира Гайи, разум в зародышевой клетке.

Этот способ он применял не впервой, когда находил оазисные миры энерго-материальных мыслеформ, которые были невероятно вкусны своими идеями, каждый по-своему. Аппетит приходит во время еды. Распаляя свой интерес, Вечный Источник Перво-Света (ВИПС), коим он безусловно являлся для своей Вселенной, превратился в хищника, в «чёрного карлика» для чужих миров. Теперь он стал Высоко Интеллектуальным Паразитом Сознания, не изменив своей аббревиатуры, но изменив смысл своего существования. Итак, Випс, был гостем во Вселенной Древних, прибывшим из иного космоса. Проникнув глубоко за пределы своего мира, он постоянно нуждался в пище для своего ума. Поглощая энерго-миры, Випс обретал всё новые и новые знания, и казалось, никогда не наступит насыщение, словно наркотик, ему требовалось всё больше, и больше, и больше…

***

Ариша очнулась от резкого толчка, который спровоцировало внутреннее чувство самосохранения. Ощущение чужого присутствия было слишком сильным. Голова шла кругом, в глазах всё ещё плавали мерцающие точки, когда Ариша присела на траву и попыталась как-то собраться с мыслями. «Итак, что-то со мной не то…» — Девушка прикрыла глаза, пытаясь слушать себя, чтоб определить причину недуга. «Ога, дыхание в норме, сердцебиение в порядке, нет никаких сбоев. Ой, что это?» — Ариша чётко услышала быстрые удары маленького сердечка. «Мамочки! Я беременна! Вот это новость, нужно скорее всем сообщить. Свай, ах, мой милый Свай, он будет безмерно рад! Так, послушаем ещё повнимательней. Ах, да это же мальчик! Я подарю Гайе Сына!»

Ариша радостно подхватилась и понеслась к дому, чтоб скорее донести эту новость всем, всем, всем, и, конечно же Сваю. А небольшое происшествие она списала на необычный энергетический всплеск первых симптомов беременности.

«Надо же, как сильна природа зарождающей Жизни, даже Белый каким-то невероятным внутренним чутьём понял, что я беременна, иначе как объяснить его странное поведение и эмоциональный сбой», — подумала девушка и приласкав пса, поспешила домой…

Вечером приехал Свай и лишь только взглянул в сияющие счастьем глаза Ариши, тут же понял причину и в порыве радости подхватил любимую на руки, закружил по дому, приговаривая:

– Моя самая нежная, самая любимая «мамочка»! Ты не представляешь, какой я теперь счастливый!

Арин смеялась и вырывалась, убегая по лестнице вверх, туда, где располагались спальные комнаты и рабочий кабинет мужа. Там-то она была окончательно поймана и заключена в крепкие объятья любви.

Новость сразу же сообщили родителям и членам совета. Рождение детей на Гайе было очень значимым событием. Не каждая пара могла включить механизм зачатия, так как великие предки установили внутренний контроль, они пытались таким образом сохранить разумный баланс и давать жизнь наиболее подходящим особям. Никто не мог сломать сей механизм, да никто и не старался, так как считалось правильным следовать заветам и установкам Древних.

Совсем немного времени оставалось до появления на свет малыша. Но что-то шло не так. Все физические показатели были идеальными. А малыш так и оставался «закрытым» для всех. Даже Арин почти не слышала его, лишь каким-то новым чутьём, интуитивным, мимолётным, она могла прикасаться своим разумом к незнакомому сознанию малыша, и это настораживало её. Все ждали дня родин, думая, что ситуация выправится.

И вот, наконец, настал долгожданный момент. Родился мальчик. Роды прошли спокойно и без проблем, но мальчик… мальчик, он был Иным. Этот ребёнок оказался чужим для мира Гайи, первый рождённый «слепым и глухим» малыш создал небывалый переполох. Нет, малыш не был слепым и глухим в нашем понимании этих слов, он видел, слышал, чувствовал так, как мы сейчас, но он был слеп и глух в другом плане. Мальчик полностью был лишён древней человеческой взаимосвязи, которую можно было бы назвать «шестым чувством», она переплетала людей, природу, животных и всю Гайю между собой в единый слаженный и гармонично функционирующий организм.

И потом, ребёнок кричал. Это было так необычно, но никто не мог понять — в чём дело, что он хочет.

Такое событие было экстраординарным в масштабах всей планеты, поэтому в срочном порядке созвали совет старейшин. Они долго изучали странное дитя, пытаясь проникнуть сквозь слои в его необычную суть, но ничего не выходило, закрытость малыша была абсолютной. Вдруг мальчик опять закричал, заходясь в плаче, а на улице в это время поднялся небольшой вихрь, он опрокинул навес от солнца, а тот, падая, снёс гнездо весенних птах, яйца выпали и разбились на каменной мостовой, тут же пробегавшая собака слизала «яичницу» и в глазах её появился хищный блеск. Она огрызнулась на проходившего мимо подростка, он упал от неожиданности и повредил ногу… Эта небольшая аномалия, как маленький смерч пронеслась в пространстве Гайи, вызвав зябкое чувство чего-то чужого, и Гайя затаилась в напряжении. Естественно от старейшин не ускользнуло это весьма значительное, если не сказать – решающее, обстоятельство. Вердикт был жесток, но иного выхода не было: первенец Арин и Свая, «слепой и глухой» ребёнок несёт угрозу разрушения единой целостной системы мира, что в последствии может образовать непредсказуемые процессы для Гайи, а значит дитя подлежит уничтожению. Решение тут же стало известно всем. Арин и Свай мужественно приняли его. Утром чужой для мира малыш был сожжен в глубинных, огненных шахтах Гайи.

Это и была та самая ловушка, поставленная Древними при создании мира Гайи. Никогда чужое сознание не могло быть вписано в единую картину мира без связующего переплетения с общим узором полотна Жизни.

Так была уничтожена первая попытка проникновения Иного…

***

Сознание, порождённое Випсом, выпало обратно в межпространство. Попытка провалилась, он понял, что вторжением с полной подменой в Дом Древних не попасть.

— Значит симбиоз. Но как? С Древними? — подумал Випс. Но он уже почувствовал вкус сладкого пьянящего мира Гайи и не собирался уходить не солоно хлебавши. Торопиться было некуда, а помешать ему никто не мог. Поэтому Випс погрузился в неспешные размышления, впав в межпространственный анабиоз на века…

Глава 3

Костёр почти догорел, и лишь изредка потрескивали угасающие угольки. Варвара замолчала. Ребята ещё некоторое время сидели погружённые мыслями в мир сказочной Гайи. Первая очнулась Маруся:

— Тёть Варь, а как Ариша пережила жестокую расправу со своим ребёнком?

— Спокойно пережила, — ответила Варвара, — она понимала всю опасность такого рождения. Это знал и понимал каждый из тех людей. И это знала Гайя.

— Какой ужас! — возмутилась Олеся, — неужели жестокость может иметь оправдания?

— Жестокость не имеет оправданий, когда совершается намеренно с желанием причинить вред, или возвыситься, или ещё как-то потешить свою гордыню, — ответила Варвара, — но здесь определяющим фактором была внутренняя защита всего организма. Чтоб не погубить целое, уничтожают лишь больной элемент. Это как иммунитет у организма срабатывает. Если вирус попадает, то здоровый и сильный организм, убивает вирус, а больной и слабый — нет.

— А что же случилось дальше? Сумел ли Випс придумать, как проникнуть в Дом? — спросил Ванька.

— Да, смог, но только это другая история, а сейчас уже поздно и пора расходиться по палаткам, — объявила Варвара, затем она попрощалась с ребятами и ушла.

***

Девушка вышла из плотных зарослей осоки и села на поваленное дерево, сняла обувь и одежду, сложила всё в небольшой рюкзачок, обернула его ветошью, а сверху приладила немного мха. Потом перегнувшись через поваленное дерево, ловко засунула свёрток в пустой ствол. Затем она выпрямилась и одним движением распустила длинные чёрные волосы, которые тёмными крыльями зашелестели за её спиной…

Сверкающая тень оторвалась от земли, и огромная чёрная птица взмыла вверх над высокими кронами вечнозелёных корабельных сосен. Описав круг над лесной полянкой, птица быстро набрала высоту и растворилась в ночном небе…

Часть вторая. Договор

Глава 1

Самолёт сделал поворот и лучи закатного солнца, сквозь стёкла иллюминаторов, осветили дремлющие лица пассажиров. Мари зажмурилась от яркого света и посмотрела в круглое окошко иллюминатора. Там в бесконечной безбрежности раскинулось розово-алое облачное море, а внизу на горизонте, сквозь сиреневую дымку уже виднелись снежные вершины Пиренеев.

«Какая бескрайняя, божественная красота…» —  думала Мари, любуясь захватывающим зрелищем. Подавляющее величие Земли и её гордая грандиозность рождали ощущение прикосновения к чему-то огромному и живому. – «Боже мой, ни машин, ни дорог, ни домов, с высоты ничего не различишь». 
Неровные квадратики полей и садов были похожи на стёганное лоскутное одеяло, которым заботливая мать укрыла детскую колыбель, окутав её домашним уютом и теплом. Маленькие посёлки, словно залатанные прорехи, насаженные заботливой рукой, неуклюже теснились среди зелёного моря. А вот города с вечно дымящими трубами теплостанций, запутанные паутиной электрических сетей, казались серой коростой, болезнью, которая поразила живую поверхность и разрушила гармоничную целостность единого полотна. – «Даже представить сложно, глядя сверху, что там внизу, в этой серой массе живут миллионы людей, вечно куда-то бегущих, с суетливыми мыслями и такими же делами, озабоченных благополучием своей маленькой части каменного мира, и считающих себя венцом творения. А если прямо сейчас эта земная махина как встрепенётся, как проснётся и отряхнётся, словно мокрая собака. Вот умора будет, когда сиё «цивилизованное великолепие», тучей разноцветных брызг, полетит в космические дали, навсегда исчезнув с лица Её», — мысли девушки неслись вдаль, рисуя яркие апокалиптические картины гибели человечества и спасения Земли, как вдруг у Мари возникло щемящее чувство нелепости и тленности бытия, и где-то «под ложечкой» завибрировала вселенская тоска.  «Нда, всё же от созерцания Земли с высоты птичьего полёта изрядно едет крыша». — Мари отогнала наваждение, ухмыльнувшись своим мыслям. Затем сладко зевнула, потянулась и прикрыла глаза, погружаясь во внезапно нахлынувшие воспоминания…

Глава 2

В то далёкое утро в студенческом походе, Маруся проснулась от чувства тревоги, как будто что-то непременно должно произойти. Взяв ветровку и ботинки, она аккуратно выбралась из палатки, стараясь не разбудить сладко спящую Олесю. Чуть вдалеке дымились угли вечернего костра, над ручьём стелился молочный туман, мокрые от росы кроны деревьев искрились в предвкушении восхода. Проходя мимо палатки ребят, Маруся услышала мерное сопение. Девушка улыбнулась, представив картину сонного царства, и поспешила по направлению к домику лесничихи, её неудержимо туда влекло. «Пойду, гляну, всё ли в порядке у Варвары Игоревны и тут же вернусь обратно», — размышляла она, оправдывая свой визит.  Постучав несколько раз в дверь домика и не получив ответа, Маруся потянула за ручку. Дверь отворилась без скрипа, и тёплый воздух с запахами сушёного разнотравья вкусно защекотал в носу. «Как тут… хорошо» — подумала она и прошла в избу.

— Варвара Игоревна, — позвала Маруся сперва тихо, потом громче, — Ау-у! — но никто не отозвался, только смешные старые ходики мерно тикали в светёлке, нарушая тишину. Маруся оглядела комнату, кровать была аккуратно застелена, в углу на столе стояла прикрытая полотенцем, чистая посуда. «Такое впечатление, что тётя Варя не ночевала в избушке. Странно. Хотя… хотя деревенские встают рано. А может она во дворе?» — и Маруся поспешила на улицу. За домом находился сарай, а внизу у ручья баня. Не обнаружив никого ни в сарае, ни в бане, девушка решила, что Варвара Игоревна ушла спозоранку в посёлок по своим делам. «Эх, жаль, что я не застала её», —  и Маруся поспешила обратно в палаточный лагерь. Идти решила вдоль ручья, сделав небольшой крюк.

Утро неторопливо вступало в свои права, прохлада леса ещё не отпускала ночную дрёму, но восходящее солнце всё настойчивее и глубже проникало своими лучами в переплетения ветвей, играя солнечными зайчиками на мокрой листве. Маруся склонилась к ручью и зачерпнула в ладони чистую, холодную воду, умылась. — «Ах, какая благодать!» — девушка глубоко вдохнула прохладный, утренний воздух, пахнущий хвойной свежестью, и прикрыла веки. Но уже в следующий миг, она, широко распахнув глаза, с удивлением разглядывала изумительно яркий пейзаж вокруг, необыкновенная красота обволакивала и увлекала в тайну. Вдруг быстрая тень пронеслась над верхушками деревьев. «Неужели птица? Такая большая?» — удивилась Маруся и, решив понаблюдать, спряталась за ближайший куст. Огромная птица коснулась земли, и на глазах изумлённой наблюдательницы, с птицей стали происходить невероятные метаморфозы. Чёрные крылья сначала окутали голову птицы, а затем рассыпались копной длинных волос, полностью закрыв непонятное существо. Вдруг существо задрожало, закружилось, и стало расти, размывая вокруг себя видимость, а когда резкость вернулась, перед глазами изумлённой Маруси предстала стройная девичья фигурка, длинные волосы, словно шёлковой накидкой окутывали девушку. Она подобрала с земли рюкзачок, вытащила оттуда простую деревенскую блузку и широкую юбку, оделась и ловко заколола распущенные волосы в тугой узел. Маруся от изумления попятилась назад и тут под ногой предательски хрустнула ветка. Девушка резко оглянулась, и Маруся ещё больше удивилась, потому что на неё в упор смотрели чёрные глаза лесничихи, вот только лицо было намного моложе:

— Вар-вар-ра Иго-ре-вна? – запинаясь, прошептала Маруся, — как же так? Эт-т-т-то Вы?

—  Маруся? – удивилась неожиданной встрече Варвара, — не пугайся, да, это действительно я, — улыбнулась в ответ лесничиха, — пойдём в избу, там поговорим. Кажется, нам есть о чём. Пойдём же, пока твои не проснулись.

И девушки поспешили в избу. Там Варя быстро развела огонь, вскипятила чайник, и пока Маруся приходила в себя, приготовила глазунью с луком на завтрак.

— Ешь, — подвинула Варя тарелку Марусе, — давай не стесняйся. И чай пей, там травы, сейчас успокоишься.
Маруся взяла чашку, сделала глоток, потом ещё, внутреннее напряжение постепенно отпускало, и она приготовилась задавать Варваре вопросы, но та опередила её:

— За сезон сюда обычно приходят несколько археологических поисковых групп, ищут много разного, места тут знаменитые, боевой славы времён ВОВ, древние капища, каменные мегалиты. Но никто не смог увидеть эти мои метаморфозы, потому что они недоступны для взора обычного человека, тут, нужно иметь иное видение. А ты смогла. Дело в том, что ты не такая как все, Мари, твоё сознание не принадлежит только вашему миру, поэтому ты видишь с детства странные сны. Ведь так? Я угадала? — спросила с улыбкой Варвара. Мари кивнула в ответ, а Варя продолжила:

— Понимаешь, я не совсем человек, ну то есть я человек, конечно, но не ваш… Я из мира Гайи. Ты же помнишь ночную сказку, ну вот… Я одна из древних хранительниц Гайи, чтоб тебе было понятно, Гайя, это центральная «Земля» нашего многомерного мира. Сейчас я не смогу тебе объяснить эту сложную систему вложенных миров, со временем сама поймёшь. А пока просто слушай. Ночная сказка про Гайю всколыхнула твою внутреннюю память, и запустился процесс пробуждения, поэтому ты пошла ко мне.

Мари слушала с замиранием сердца, с каждым словом Варвары, всё больше и больше погружаясь в глубины собственной памяти и невероятной тайны. Варвара видела трепетное состояние девушки и изо всех сил старалась создать атмосферу дружеского разговора, чтоб не напугать её.

— Вот и настало твоё время, Мари, теперь тебе придётся узнать много нового, а точнее – старого, и о себе, и о своём предназначении. А я постепенно буду вводить тебя в курс дела. Для начала, расскажу о Договоре, или же о том, чем закончились усилия Випса, по проникновению в мир Древних.  Ну так, слушай…

— Чужой завис в межмирье на долгие века, недалеко он границ мира Гайи. Он наблюдал, взвешивал, искал варианты, как обойти защиту. Обычный способ, через внедрение в разумный носитель, с полной подменой сути, не сработал. Животный и растительный мир не имели потенциала свободы, то есть не являлись носителями разума, мало того, они были связаны между собой в единую живую сеть, на ключевых точках которой всегда был человек. Потому внедриться в структуру сетевых взаимосвязей, минуя человека, у Випса так же не вышло, но попытки он всё же предпринимал, и каждый раз, чуждый элемент отторгался Гайей, изолировался и лишался жизнеспособности.

Но было ещё кое-что, что обнаружил Чужой. Он понял одну страшную тайну — Древние Боги спят, да не просто спят, они не могут проснуться и вернуться в Верхние божественные сферы. Дело в том, что, создав свой уникальный мир, они буквально растворились в нём, пленённые творением, забыли себя. Получалось, что они сами, невольно заточили себя в этот Рай и не заметили, как «потеряли ключи» — свою память! Слишком реальной стала для Древних игра в иллюзии, и они позабыли свою вечность. Вот на этом и решил сыграть Випс: он откроет им способ, как выйти из плена Гайи, но им придётся согласиться на симбиоз с Випсом.

— Симбиоз? Как же при помощи этого он собирался вернуть Древним память? — спросила Мари, с интересом вслушиваясь в каждое слово Варвары. Та на секунду задумалась, вздохнула и продолжила свой рассказ….

Глава 3

Казалось, что время замёрзло и пространство свернулось в межмирье, но холодный ум Чужого не остановился ни на миг, просчитывая варианты проникновения в чистый разум Древних. Незаметным образом, осуществить сиё было практически нереально, ибо система защиты работала по принципу многоуровневой сети, и при поражении хотя бы одного элемента, она мгновенно вычисляла угрозу и, в случае необходимости, ликвидировала объект полностью и безжалостно.

«Да уж, создать такое совершенство дорогого стоит. Древние потрудились на славу. Понимаю, соблазн был очень велик, а мир чувств оказался слишком живым и слишком сладким, это завораживает и увлекает, да так и есть. Не смогли выбраться? Ну что ж, их выбор – райский вечный сон. Но Гайя! Это гениальное творение, совершеннейшее, прекраснейшее из всего, что я видел. Она безупречна в своей чистоте и гениально гармонична, и она живёт! Образ её идеален и подобен создателям! Ну а разум у Древних иной, не как у меня, он глубже завязан с чувствами. Сеть так и работает. И гармония, и защита. Войти незваным – нет шанса. Нда-а-а. Большой минус, что мне не знакома вся палитра чувств Древних, поэтому не могу мимикрировать под них. Но есть и плюсы. Подобный тип разума очень гибок и допускает симбиоз. И если мне удастся уговорить их, чтобы мой ум доминировал, то я смогу отключить связь с чувствами. Таким образом они выйдут из плена Гайи и получат шанс вспомнить свою божественную суть. Но между отключением связи и возвращением памяти будет некий переходный период изоляции каждого. Разорвав древнюю сеть взаимосвязи, мир Гайи потеряет гармонию, а Древние лишатся рая, свалившись в ад собственных неразумных чувств. Это будет серьёзное испытание для них. В мир войдёт алчность, гордыня, зависть, вожделение и азарт, ненависть, ненасытность, злословие и чревоугодие. Они начнут творить зло, думая, что несут благо. Ну а я в это время смогу, наслаждаться великолепной Гайей, вкусным миром, безупречной идеей. Значит на том и остановлюсь — симбиоз в обмен на всего лишь шанс стать обратно Богами. О негативной стороне последствий потери связи в переходный период, расскажу им лишь в общих чертах. Осталось дело за малым. Нужно убедить старейшин Гайи, и заключить тонкоплановый Договор», — и Чужой довольно улыбнулся своему плану.

***

Ранним весенним утром в центральной обсерватории планетарного собора звёздных исследований произошло грандиозное событие. Молодым специалистом ночной смены наблюдателей был зафиксирован сигнал, поступивший из внешнего космоса. Информацию расшифровали, и каково же было удивление учёных, когда перед их взором предстал древний текст, подробно описывающий очень давнее событие – рождение у абсолютно здоровой пары чужого для этого мира ребёнка. Информатор, приславший сообщение, из ближнего межмирья уже вышел в около орбитальное пространство. Он запросил встречу с представителями планетарного совета, ссылаясь на важность имеющейся у него информации.

Информатору, называющему себя, Випс, разрешили посетить орбитальную станцию Гайи, ибо защитное поле планеты, окутывающее её силовым, надатмосферным слоем толщиной несколько километров блокировало проникновение чужих в чистый мир планеты.

Гость вошёл в вестибюль станции через пространственно-временной, древний портал, который, на памяти современных гаянцев, ни разу не использовался. И не смотря на свою седую старину, портал сработал безупречно. По преданиям, портал был создан великими предками для посещения внешнего космоса, но куда и зачем, теперь уже никто не помнил.

Человеческий облик Випса, который он выбрал для посещения мира Гайи, был безупречен, по местным меркам. Высокий, стройный мужчина с чересчур правильными чертами бледного лица, тёмными, средней длины волосами и зелёной радужкой холодных глаз. Строгий тёмный костюм, светлая водолазка, на пальце перстень с синим кристаллом неизвестной природы. Гость расположился на смотровой площадке прозрачного модуля станции, и с восхищением принялся разглядывать близкую планету. Гайя завораживала чистотой чувственного образа и совершенством воплощения идеи. Чувство голода Чужого нахлынуло с новой силой и стало невыносимым.

Вскоре прибыли старейшины, и гостя пригласили для беседы. Разговор шёл на телепатическом уровне, Чужой легко отправлял мысли и также легко дешифровал ответы, а вот старейшинам пришлось использовать внешние аппараты связи, ибо сила Древних, необходимая для телепатии, была не достаточна. Дело в том, что она уменьшалась пропорционально росту популяции людей, которая хоть и под строгим контролем, но всё же росла. Фрагментация ослабляла возможности потомков Древних.

— Я прибыл в вашу Вселенную очень давно с одной целью — проникнуть в чистый мир Гайи, — начал Випс с места в карьер. — Прямое вторжение извне заблокировали ваши великие предки, поэтому я воспользовался кристаллом, открывающим древний внутренний канал, единый для всех миров и вселенных. Дело для меня знакомое и пустяковое. Много раз я использовал Грани, поэтому выбрав носителя, освободил его от искры Древних и поместил свой разум в оболочку эмбриона. Осталось дождаться момента рождения ребёнка с иным «наполнением». Но Ваша Гайя! Это совершенное творение Богов, не приняла подмены. Отторжение закончилось гибелью носителя. Древний текст, который вы получили, подробно описывает все нюансы этого события, включая мои личные наработки по наблюдению за вашим миром. Да, мне пришлось отступить, но уходить я не собирался. Гайя пленила меня, манила и покорила мой разум. Долгое время я посвятил анализу проблемы и просчитывал варианты возврата, — гость замолчал, дав время старейшинам осознать сказанное. По эмоциональным жестам и взглядам, которыми обменялись они, Чужой понял, что его признание произвело сильный эффект.

— Так вот, — продолжил Випс, — наблюдая за планетой не одно ваше воплощение, я понял страшную тайну Древних. Изолированный мир Гайи является золотой, райской клеткой для своих создателей. Они попались в плен своих иллюзий, навсегда поселившись тут. Разум Древних спит, зацикленный на бесконечное перерождение в сказочной колыбели и ничто не может вернуть Вас в верхние, божественные миры, туда, откуда пришли Древние предки, туда, где не существует смерти, туда, где парят вечно свободные Духи, которые силой мысли своей создают и разрушают сказочные миры, там была сотворена ваша Гайя, там место Богов — ваше место, ибо именно вы являетесь потомками Древних. Этот мир стал для вас Раем, но он всего лишь иллюзия, гениальная идея, проникнуть сюда чужому нельзя, и выйти отсюда Вам невозможно… самим. Поэтому я решил информировать вас и напрямую предложить обоюдовыгодное сотрудничество. Вы соглашаетесь на симбиоз моего разума со своим, спящим. А мой ум, в свою очередь, послужит катализатором процесса выхода из плена иллюзии и Вашего пробуждения, которое произойдёт по истечении переходного времени. Я же, на время переходного периода, получаю доступ в мир Гайи. Скажу сразу, имеются риски, но и ставка высока – возвращение в высшие божественные сферы. В случае вашего согласия, и чтоб не нарушать границы полномочий, предлагаю заключить Договор и прописать его на тонком плане…. Решайте.

Глава 4

Варвара замолчала, налила себе уже остывшего чая, сделала небольшой глоток и задумчиво посмотрела на ошеломлённую Марусю. Девушка за всё время ни разу не перебила рассказчицу, слушая, затаив дыхание, и чувство смутного дежавю прикоснулось к ней лёгким дыханием древности…

— И что же старейшины? Неужели они согласились на предложение Чужого? — наконец спросила Маруся и тут же сама себе ответила, — согласились и заключили Договор. Ведь так?

— Да так, — отозвалась Варвара, — старейшинам это решение далось не легко. На обсуждение, сбор материалов, анализ, расчёт и проработку модели, ушло достаточно времени. Были вскрыты древние хранилища и изучены старинные манускрипты. Всё говорило о том, что Боги спустились в созданный ими мир Гайи и забылись, очарованные ею, на века. Решение было принято, и великий Договор о Симбиозе был заключён и прописан на тонком плане. Никто даже не догадывался — какую чреду событий и метаморфоз вызовет соединение ума хищника и чувственного разума Древних… Но это другая история. Тебе пора возвращаться к своим. У нас ещё будет время для общения и обучения. Теперь ты стала другой, а это повлечет за собой совсем другую жизнь. Скоро, очень скоро ты сама во всём убедишься.

Глава 5

«Динь-дон-н-н-н», — оживился динамик в спинке кресла и приятный женский голос сообщил, что самолёт через несколько минут приземлится в аэропорту Барселоны. Мари очнулась от дрёмы, открыла глаза и потянулась. «Ещё пару часов по автостраде, и я в отеле. Душ, отдых и море… море… только море…» — улыбаясь, размышляла Мари о предстоящем двухнедельном отпуске на берегу средиземного моря солнечной Каталонии. Гул от выпущенных шасси немного приглушил сигнал СМС сообщения. Мари нажала на кнопку, и быстро пробежалась глазами по экрану телефона. Её выражение лица постепенно теряло безмятежность, становясь всё более сосредоточенным и серьёзным…

«Дамы и господа! Наш самолет совершил посадку в аэропорту Барселоны. Местное время 10 часов 10 минут. Температура воздуха в районе аэропорта +25 градусов. Просим вас оставаться на своих местах с застегнутыми ремнями безопасности до полной остановки самолёта… От имени экипажа благодарим за то, что вы воспользовались услугами авиакомпании. Спасибо за внимание. До свидания.» 

Часть третья. Вселенная Чужого

Глава 1

Она родилась нелогичной и сумасбродной в отличии от других, совершенных мыслей безупречного Интеллекта. Было ли это случайным? Нет, ни о какой случайности в четко продуманном процессе не могло идти речи. И, наверное, лучше было не выпускать её в таком нелогичном виде, но впервые Он внутренне взбунтовался и сделал шаг в неопределённость. Решение было окончательным и бесповоротным. Он догадывался, что это действие приведёт к чреде неизвестных событий. Но именно неизвестность манила его со страшной силой, вкус волнующей неопределенности опьянял и туманил разум, это было ошеломляющим!

И Он сказал Слово, в тот же миг явилась на свет Вселенная сверкающей ткани, рождённая Его дыханием. А из самой сумасбродной, восторженной мысли великого Интеллекта родилась Она. Он назвал её — Яйаг. Синий кристалл был окутан многослойной оболочкой и загадочно сверкал, переливаясь в тёмных водах жизни. Хрустальная холодность сиреневого света, исходящая от энергетической звезды — центра планетарной системы, отражалась в правильных гранях причудливых форм ландшафта планеты, образуя рассеянное сияние мира Яйаг.

Как же она была прекрасна в своей неизвестности! Самая желанная из тех, что логичными цепочками блистающих знаний лежали в небытие его бессмертного ума, не имея даже малейшего шанса стать живыми, воплотившись в водах внешнего мира.

Она была прекрасна. Чистейшие сады и леса планеты сменялись огромными белыми полями песчаных пляжей. Реки и моря играли бликами, отражая яркое солнце в фиолетовой воде. Весь мир казался огромным живым калейдоскопом.

Ему нравилось собирать миры из песчаной мозаики, а затем невидимой кистью рисовать образы и события, вдыхать жизнь, переплетая сюжеты и тасуя судьбы, чтоб потом одним движением мысли, разрушить хрупкое творение, обратив его в сверкающий смерч песков времени. А когда буря затихала, и первозданная чистота воцарялась повсюду, он опять создавал иллюзии, чтобы снова разрушить.
И всё же этого было мало. Ему хотелось испытать свой мир изнутри, и вот уже готова форма, собранная из песчаной мозаики, такая же живая и прекрасная, как всё, что было в этом фиолетовом мире. Критически оглядев «костюмчик», Випс устремился внутрь. Словно тягучий кисель, вливалось совершенное сознание в телесную оболочку, ощупывая её изнутри, расправляя и оживляя. Это было фантастически необычно. Лучи солнца слепили глаза, первый шаг, приятная податливость горячего песка под ногами, прохлада мокрого океана, звуки, запахи, ветер. «О! Как же ты прекрасна, Яйаг!» Чувства захватили его, и на долгие столетия Випс погрузился в объятия восхитительной материи.

Так начался для него период счастливого бытия в лоне собственного творения. Очень быстро Випс сообразил, что управлять миром, будучи «в форме», весьма непросто, приходилось постоянно усиливать мыслительные посылы, по сути дублируя внутреннее намерение внешним действием формы. Но это «телодвижение» Випсу нравилось, и он с искренним удовольствием экспериментировал с разными образами себя, создавая из вечного песка сюжеты и живые картины.

Телу, предназначенному для материального мира, требовались постоянные преобразования, так как со временем оно истончалось и разрушалось. Поначалу, Випс копировал тело, и перемещал себя в новое, но потом он задумал сделать материальную ткань вечной, зациклив самокопирование на микроуровне. Для этого он решил создать совершенный симбиоз с собственным творением. Не долго думая, он приступил к работе.

После многочисленных экспериментов, Випс всё же смог усовершенствовать тонкую оболочку многослойной формы, превратив её в плазменную «кожу». Теперь обновлять и даже менять свой внешний облик можно было силой мысли не покидая оболочку. Кроме того, свойство плазменной кожи позволяло влиять на другие материальные тела мира Яйаг. Разветвлённая сеть нейронных связей, которая разворачивалась при контакте, молниеносно проникала в структуру объекта, обеспечивая разуму Випса полный доступ ко всем процессам симбионта. О! Это было ошеломляющим достижением! И ещё несколько тысячелетий Випс с наслаждением оттачивал мастерство симбиоза, пока не понял, что в своём мире он отныне всесилен и всемогущ. Яйаг стала совершенным образом и подобием его уникального интеллекта. Живая ткань, которая являла в мир самые смелые задумки своего хозяина, но при этом оставаясь лишь тенью его, бессловесной копией.

Тогда впервые он задумался об истинности своего одиночества: «Яйаг, яркий образ мой, отражение моей мысли, но я здесь совершенно один. А один ли я в безмерном пространстве? Неужели нет других мыслящих, создающих свои миры, там за пределом?!»

Вдруг открытие, простое, как шар вселенной, поразило его и Випс понял, что не является единственным мыслящим субъектом в безмерье. Взрыв осознания высветил огромное число подобных Яйаг миров. В момент озарения, Випс отчётливо увидел структуру многомирья, хотя структурой её, не имеющей внешних связей между мирами, назвать можно было с большой натяжкой. Условно, это образование представлялось в виде пузырей, плавающих в безмерье – тёмном океане неизвестности.

«Я должен найти способ проникнуть в другие миры» — размышлял Випс, расположившись на открытой террасе каменного замка, стоящего на берегу лазурного озера. Эта форма строения ему особенно нравилась своей монументальной грандиозностью и строгим дизайном. О, сколько сумасшедших перестроек, преобразований, улучшений, а то и полных разрушений и воссозданий с нуля, претерпело это великолепное строение, прежде чем Випс решил, что мысль в камне удалась.

Потягивая густой, терпкий сок-выжимку из прозрачных ягод, гроздьями свисавших с раскидистых ветвей, окутавших высокие колонны террасы, Випс просчитывал возможности вхождения в чужое пространство мыслеформы. «Как найти универсальный ключик, который откроет заветную дверцу? Ведь что-то общее должно быть в основе самого принципа идей. Но что это?» — И тут его осенило!

— Кристалл Яйаг! Как же просто! Идея универсума! – правильный ответ был найден и поразил Випса своей гениальностью. Способ видения через линзу живой ткани кристалла Яйаг создаст иллюзию восприятия безмирья, как простора, растянутого во времени.

— Это даст мне великую Силу видения! — воскликнул Випс и стал сворачивать ткань живого кристалла Яйаг в компактную сферу, создавая плотный зеркальный универсум с внутренней функцией ключа и врат. – И так, в путь!

Глава 2

Первый мир нашёлся сразу, лишь только Випс начал сканировать безмерье через живую линзу кристалла Яйаг. Это был мир детского Бога. Пространство планеты было населено пёстрыми трансформерами — существами, которые играли в такие же яркие игрушки, срывая их с веток причудливых растений. Дело в том, что в этом мире игрушки росли на деревьях. Богатая фантазия детского Бога придумала такое огромное разнообразие игрушек, что от аляпистого ландшафта планеты рябило в глазах. Сам хозяин мира жил в большом игрушечном домике, сложенном из крупных деталей разноцветного конструктора. Мама и папа детского Бога, были сделаны из мелких элементов конструктора, как и сестры, братья, друзья, и остальные жители этого мира, они все были трансформерами. Маленький Бог играл в свои детские игры, создавая города и жителей, а когда ему надоедало, он ломал мир, словно малыш, орудуя совком в песочнице. Випс улыбнулся, наблюдая за детским Богом и вспомнил себя, когда он впервые придумал Яйаг и игрался мирами, точно так же создавая и уничтожая творения.

«Какой забавный малыш, даже жаль вмешиваться», — подумал Випс, но всё же прикоснулся к энергетической оболочке этого мира. Плазменные нити, словно ветвящиеся щупальца, поползли по поверхности тонкого защитного слоя, постепенно проникая всё глубже и дальше, пока не опутали всю поверхность плотной сеткой нейронных связей. На анализ идеи существования мира ушло менее суток. Мир детского Бога был примитивен и нелогичен, а также не способен к самовоспроизводству. Он держался только за счёт энергии внимания автора этого «пузыря».

Однако поглощение чужой энергии мыслетворчества оказалось весьма приятным занятием, оно открывало новую палитру ощущений. Это чем-то напоминало питьё вкусного коктейля, и Випс за какие-то пару тысячелетий, по местному времени, выпил энергию мира почти полностью, оставив блёклую и безжизненную пустыню, где уныло и безразлично доживал свой век последний остров — приют местного бога.

Хоть и примитивные, но всё же идеи детского Бога расширили сознание Випса и открыли новую грань кристалла Яйаг, что тут же ознаменовалось находкой — миром номер два.

Второй мир был миром неуправляемых стихий, возникающих, как реакция на психические метания автора творения, но то ли автор специально лишил себя памяти о том, что он создатель сего мира, то ли память исчезла по другой причине, но факт оставался фактом – планету терзали катаклизмы и природные катастрофы. А сам творец, засучив рукава, пытался выжить в неуправляемой природной среде планеты. Чего он только не напридумывал, тут были и высокие башни из тяжёлого кирпича, и глубокие туннели, ведущие в подземные бункеры, и огромные плавающие платформы, и многое другое, что обеспечивало ему более-менее комфортные условия. Животный мир планеты был очень скудным и не имел потенциала эволюции, но в качестве окружающей среды, вполне был подходящим.

Випс окутал планету нейронной сетью и просканировал энергооболочку. Обнаружились три точки входа, одна из которых была древним забытым каналом внутренней связи, ведущим в центр мира, а две другие были полюсные, они замыкались друг на друга, чтоб поддерживать «вечный круговорот» природных процессов планеты. Древний канал, как ни странно, не требовал никаких дополнительных усилий по внедрению, он очень напоминал структуру Яйаг, и Випс без особых усилий проник в мир буйствующей природы, в самое его сердце. Поглощая энергию идеи жизни каждой частички этого пространства, слизывая и выпивая её, словно сладкий нектар, Випс размышлял о странном совпадении внутренних устройств миров. Когда планета была полностью осушена, Випс внезапно догадался о том, что все мировые пузыри в своей основе, имеют один и тот же принцип выхода в безмерье — глубинный канал, который в центре миров ощущался как «дыра» в бездну. В уме Випса возник образ Древа, на ветвях которого, словно набухшие гроздья винограда, висели пузырики разных миров. Сладкий нектар энергии идей маняще стекал. Голова кружилась от такого зрелища, и Випс начал свой опустошающий вояж по Древу.

Каких только миров не попадалось ему на пути. Тут были и цветочные плоские поляны с беззаботными хозяйками, озерцами и лебедями, садовые сферы с беседками и райскими птицами, были и морские громады вихревой формы с центральным пространством из звёздных россыпей. А ещё были миры летающих островов с буйной растительностью достигающей невероятных высот, где на поверхности планеты была вечная ночь. Были так же миры воинствующих существ, там жизнь протекала в борьбе, все субъекты мира воевали за право доминировать, а потому постоянно и безжалостно любые природные ресурсы планет трансформировались в орудия борьбы. После победы одних и поражения других, местный бог менял расстановку фигур и начинал игру заново.

Но особенно много было по-детски ярких миров светлых сознаний, они были фантастически разнообразны и чудовищно одинаковы в своей наивности.

Випс за это время сильно преуспел в искусстве опустошения планет, теперь выпить мир для него было делом нескольких дней. Но однажды на Древе не осталось ни одной виноградины. Випс поглотил их все: «Ну что ж, прекрасное Древо навсегда останется в моей памяти, но разве оно одно в безмерье?» — и тут же в уме Випса возник новый образ. Это был совсем иной мир, принцип его организации не принадлежал идее засохшего Древа. Випс поспешил навстречу новому миру.

Глава 3

Пространство идей нового мира было одно на Двоих. О, это был пульсирующий, энергичный и очень молодой мирок, скреплённый из двух потоков разного свечения, которые переплетались, извивались, создавая многообразие игры цвета и формы. Два совершенных разума сотворили себе Дом волшебных пейзажей и наполнили его своей любовью. Они изливали друг на друга потоки сверкающих лент света, которые соединяясь, создавали восхитительную природу этого необыкновенного мира. По горным плато змеились стремительные реки, водопадами разбиваясь о скалистые уступы и выпуская облачные фонтаны бирюзовых брызг, которые радугой растворялись в сиреневом небе. Пышные деревья с шелковистой листвой, меняющей цвет от лёгкого перепада температур, казались живыми, дышащими существами. Стайки летающих цветов то парили в небесной выси, то срывались к самой воде и мчались наперегонки с косяками серебряных рыб, порой подныривая навстречу друг другу, и тогда из воды поднимались пёстрые вихри, которые с мелодичным шелестом, переливаясь перламутром создавали иллюзию жизни. Иногда даже целые сюжеты рождались в соединении вихрей, так два юных ветра выражали свою нежную привязанность и любовь.

Випс, с удивлением и интересом, издали наблюдал за играми двоих, их гармония была почти совершенной. Он уже чувствовал вкус энерго-потоков, и представлял с каким наслаждением выпьет божественный мир, как добавит к своему кристаллу ещё одну радужную грань. И он начал поиск просветов, лазеек, дверей в дивный мир.

Высоко в горах Випс обнаружил их дом. Зеркальная полусфера с одним прозрачным сектором, свободно перемещающемся по её поверхности, видимо этот сектор и был входом. Випс мысленно прикоснулся к полусфере и стал медленно ощупывать её, стараясь не нарушить гармонии и не выдать своего присутствия. Осторожно приблизившись к прозрачному сектору, он заглянул сквозь стекло. Чуть надавив на вибрирующую, гладкую поверхность, Випс попытался влиться во внутреннее пространство полусферы. И тут случилось! В мгновение ока, произошли удивительные метаморфозы. Поверхность полусферы запузырилась и превратилась в игольчатый панцирь, больно оцарапав чужака. Випс отскочил, наблюдая, как с невероятной скоростью стал меняться окружающий мир. От воздушной красоты не осталось и следа. Пространство схлопывалось, сворачиваясь в плотный, жёсткий и колючий кристалл, выбрасывая вон из себя нейронные нити сетей Випса. Как только последняя чужеродная нить была выкинута, из пульсирующих потоков «воды и огня» организовались два энергетических эфемерных существа, а из области пересечения их сфер вышел Страж, держа в руке кристалл мира Двоих, и тут же волной жёсткого пульсирующего света, Випс был отброшен далеко в межпространство…

— Ничего себе мирок! — воскликнул Випс, впервые столкнувшийся с отпором. Никогда раньше Випсу не приходилось испытывать по отношению к себе агрессию. И как он ни старался, так и не смог больше войти в околопланетное пространство мира Двоих. Неизвестно, как бы закончились его усилия с покорением этого дикого оазиса, но после светового удара, в сознании Випса возник образ нового Древа, с живыми и сочными, как спелый виноград, пузырями миров. Он бросил неприветливую «колючку» и устремился к новым победам, на какое-то время и вовсе потеряв её из вида.

Так произошло знакомство Випса с творением Древних. Ведь мир Двоих был самой первой моделью будущей Вселенной Гайи.

Пройдёт не одно тысячелетие и Випс ещё вернётся сюда. Цветущий мир Гайи покорит Чужого, и он навсегда потеряет свой покой, загоревшись невероятной идеей.

Часть четвёртая. Червоточина

Глава 1

Пальцы быстро скользили по клавиатуре, набирая текстовые сообщения и отправляя их в игровой чат. НикБер, геймер со стажем, пытался объясниться с очередным нубом, свалившемся словно снег на голову. Новичок неуклюже двигался, терял ЖС, тупил, и просто мешался под ногами, при этом на ужасном английском пытался завязать беседу с Ником в ЛС, отвлекая от игры, за что Ник смачно осыпал его ругательствами. Вскорости надоедливый нуб вылетел окончательно, но миссия уже не клеилась. Ник попытался вернуть азарт, взяв квест, но игра не шла и настроение было уже не то.

— Что за гадский папа!? — выругался Ник, — откуда это чмо появилось? — и плюнув, вышел из игры.

НикБер в реальной жизни звался Никитой Березиным и по профессии был программистом. Онлайн-игрушки он уважал и частенько отрывался в свободное от работы и прочих дел время. Они были для Ника средством «реабилитации». Когда выполняя особо сложные проекты, он безыдейно «зависал», и ему требовалась перезагрузка, то тут на помощь приходили игры, расслабляя и переключая внимание Ника, тем самым давая возможность мозгу отдохнуть.

Уважуха и даже можно сказать — любовь к виртуальным играм была родом из подростковой юности. Вот же было времечко! Тогда Ник часами с упоением задрачивал во второй Дум, Варкрафт и Доту. Потом с головой ушёл в ЛА. Кланы, осады, интриги виртуальные и реальные тусовки с бойцами клана. Это было чудное время, когда виртуальный мир почти слился для Никиты с реальным. Но, как ни странно, увлечения Ника никоем образом не помешали ему с отличием закончить школу и без проблем поступить в престижный ВУЗ. Там, уже будучи студентом, Ник вдруг страстно увлёкся программированием, буквально с головой уйдя в дремучую стихию двоичных кодов, алгоритмов, языковых структур. Он стал завсегдатаем специализированных форумов и профильных сайтов, где среди своих «собратьев по коду» оттачивал мастерство, помогая воплощать самые замороченные идеи, за что снискал немалое уважение в среде кодеров. Учёба в институте также давалась Никите легко. На потоке организовалась группа любителей виртуальных игр, куда, естественно, входил Никита. Ребята после занятий подолгу зависали в интернет-кафе. Шумная компания вовсю развлекалась, назначая турниры и командные битвы. Тут на спор можно было проиграть всю, только что полученную, стипуху, и остаться без средств на ближайший месяц, став «халявщиком». Но, отыгравшись, студенты не забывали о тяжёлой доле проигравших и помогали собратьям, оказавшимся «на нуле». Здесь не принято было жмотничать и наглеть сверх меры. Студенты – народ простой и весёлый, а главное дружный.

Однажды, когда вовремя очередной тусовки в интернет-кафе, разогретые пивом студенты на спор сражались в онлайне, самый первый вылетевший из игры, Димон, то ли от скуки, то ли от досады, стал поддевать своих удачливых собратьев:

— Вот вы такие крутые, играете, типа, мощно, а чё, коды также круто пишите? Слышь, Ник, ты говорят с програмёрами трёшься по сети?

— Ну и что? – отреагировал Никита, — зарегился на паре сайтов, думаю после инста по этому профилю пойти. За нами будущее, хорошие кодеры всегда будут в цене!

— Что правда, то правда, — не унимался Димон, — ты у нас самый умный, да и рубишься чётко, далеко пойдёшь. Тут болтают, что ты в любой комп пролезть можешь? Или врут?

— Врут, — подтвердил Ник. Он только что вылетел из игры и переместился в группу наблюдателей, вместе с открытой бутылкой пива.

— Да ладно! А девкам на информатике, кто череп с костями на весь экран забубенил?

— Что, кроме меня некому что ли? – хмыкнул довольный Ник, прекрасно зная, что кроме него, действительно, некому. Хотя об этой выходке с черепом знали все, Ник не хотел выглядеть выше своих друзей.  – Такую простую заставку любой мог навесить, это не то.

— Так то, да, — влез в беседу хмельной Юрасик, — в инсте компы в свободном доступе, кто хочешь, тот и лезь. А вот бы «весёлого Йорика» куда-нибудь к ментам повесить, ну для ржаки? Слышь, Ник, а тебе слабо на такое?

— Мне? Да легко! – отвечал чуток расслабленный Никита

— Оке! Давай забьёмся на ящик пива! – сказал Юрасик и протянул руку для спора. Никита ответил рукопожатием, – Димон, ну-ка разбей.

Объектом взлома была выбрана одна слегка закрытая структура, имеющая выделенный интернет канал. Нику освободили самый мощный комп в кафе, и вся тусовка собралась вокруг, галдя и подзадоривая. «На миру и смерть красна», Ник не хотел ударить в грязь лицом и принялся за работу.

Сперва дело не клеилось, но Никита не отступал. Пальцы летали по клавишам, цифры стремительным потоком бежали по экрану. Он уже перепробовал все свои «авторские» приёмы и алгоритмы, но защита не пускала. «Чёрт, чёрт!» — ругался про себя Никита, — «Накой я в это ввязался? О, дурак-то! Теперь то отступать некуда, «за нами Москва», как говорится». – Он улыбнулся и продолжил. Время шло, ребята поутихли, ажиотаж спал, и многие разбрелись по залу.

И тут, после нескольких неудачных попыток, вдруг, что называется, попёрло. Информация, как и что делать, сама возникала в голове, словно кто-то нашёптывал алгоритм. Если бы Ник верил в потусторонние силы, то наверняка связал бы невероятное везение с происками оных, но он не верил. Система защиты трещала по швам, и, наконец, пала к ногам победителя, а как апофеоз победы, на компьютер «жертвы» было отправлено изображение огромного ржущего черепа. Ребята ликовали и под улюлюканье и свист, Никите торжественно вручили ящик пива, который тут же был распит всей честной компанией.

После этого случая к Никите прилепилась кличка «хакер». А сам он стал немного подрабатывать необычными заказами, грубо говоря — заниматься взломом.

Как правило, студенты и, особенно, студенточки заказывали всякую ерунду: аккаунты социальных сетей и почту предмета любви, реже залётные клиенты «знакомые через знакомых» просили узнать коммерческую информацию конкурентов по бизнесу. В криминал Никита не лез никогда, хотя предложения были, и работал всегда чисто. Вот так «жил-поживал и добра наживал» обычный парень, Никита Березин. И неизвестно сколько времени продолжалась бы его хакерская деятельность, если бы однажды не случилось то, что круто поменяло всё… совсем всё…

Глава 2

Началось с того, что Никита получил заказ на взлом какой-то плёвой онлайн игрушки. Заказ как заказ, ничего особенного и ничего сложного, можно было бы отнести его на причуды очередного тинэйджера, который хотел насолить своим бывшим сосайтовцам, если бы не одно «но». При всей плёвости работы, за неё обещали неплохие деньги, хотя вполне возможно, что тинэйджер был сынком «богатенького буратины», или просто не владел расценками в этой области виртуальных «услуг». Ну да ладно, какое Нику было дело до заморочек заказчика? Вот именно. Поэтому, после небольших сомнений, Ник принялся за дело.

Пройдя защиту, Никита уже было собрался приступить к завершающему этапу — внедрению вирусного скрипта, как вдруг «игровая система» совершила нечто вроде отката и, сделав «кульбит», вернулась в защищённый режим.

— Ни ху-ху себе хо-хо, — пробормотал Ник и снова принялся за процесс. Но каждый раз, когда казалось, что путь свободен, система невероятным образом трансформировалась и опять становилась крайне «простой и плёвой», но защищённой.

— Нда… первый раз такой облом, — размышлял Никита. Но оставить работу он уже не мог, вошёл, что называется, в раж.

Может от чрезмерного упрямства, а у Никиты была такая черта, он никогда не бросал начатого дела. Прошло несколько часов — никаких сдвигов. Ему бы следовало отвлечься, отдохнуть, а потом с новыми силами продолжить процесс, но Ник, словно одержимый, не мог остановиться. Он упорно долбил и долбил капризную «игрушку», не обращая внимания на то, что сознание уже изрядно «плавало», постепенно входя в состояние полусна.

И вдруг, случилось… Внезапно исчезли звуки окружающего мира, как будто кто-то выключил громкость. Глаза перестали воспринимать привычную действительность, а то, что предстало перед «взором» Никиты, сложно было отнести к картине мира. Возникающие элементы были живыми и казались реальными, но это была совсем иная реальность. Ник увидел огромное скопление мельчайших шариков разных цветов, обозначенных знаками или символами. Они свободно летали в пространстве, организуясь в причудливые структуры, которые провисев некоторое время, вдруг внезапно рассыпались мелкими брызгами, а в следующий миг уже закручивались в вихревые потоки, распределяя пёстрый хаос по цветам и знакам. Вихревые спирали вытягивались и расширялись, выбрасывая из себя нити из сцепленных частичек, нити переплетались, образовывая новые формы, которые снова распадались, растворяясь в огромных потоках, занимающих всё пространство необычной реальности.

От пёстрого круговорота у Ника зарябило в глазах, он защурился, поднял руку и случайно дотронулся до одной из светящихся нитей. Вспышка озарения ударила изнутри головы Никиты, рождая в уме образ виртуального действия, которое производил один из пользователей всемирной сети… там… на Земле. Никита увидел действие как бы с изнанки, со всеми условностями: кодами, шифрами и причинно-следственными связями в виртуальных структурах.

— Обалдеть! — у Ника захватило дух от осознания того, что произошло. Выходит, что теперь в прямом доступе, буквально «руку протяни», у него имелись коды от любой виртуальной тайны.

Никита тут же решил испытать новые возможности и попробовал найти «капризную» онлайн игрушку, над которой он безуспешно трудился последние часы. Стоило ему только подумать о ней, как тут же возник новый вихрь, а когда он рассыпался, то взору Никиты предстала искомая «форма», точнее было бы назвать её «ин-форма», как видение изнанки.

— Ого! — удивлению Никиты не было предела, когда он увидел Её, простую и лёгкую, необыкновенно гармоничную кристаллическую «ин-форму», если можно было бы так сказать. Ник едва дотронулся до строгих граней, как вдруг, кристаллическая структура пришла в движение. Медленно раскручиваясь, ин-форма грациозно раскрывалась, распускаясь, словно розовый бутон. Строгие грани размывались, трансформируясь в хрупкие полупрозрачные лепестки из живого света. И вот, цветок необыкновенной красоты засиял, переливаясь волнами, и закружился в фиолетовом вихре, всё быстрее и быстрее, пока от круговорота не образовалась сфера яркого света с уходящей внутрь воронкой. Вращение набирало обороты, сфера увеличивалась в размерах и вскоре всё обозримое пространство закружилось вокруг неё. Никита ощутил, как его стремительно затягивает в этот змеящийся туннель «цветка».

— Там же защита! — мелькнуло в голове, и тут же наткнувшись на невидимую преграду, Ник завис над вращающейся воронкой. Ни вернуться назад, ни пройти вперёд не получалось, сила не пускала. Ник болтался над бездной, словно муха, застрявшая в паутине. Он вертелся на одном месте, отчаянно махая руками и ногами, пытаясь высвободиться из ловушки, пока окончательно не устал. Тогда он перестал дёргаться и стал думать, как быть. Ник постепенно успокоился и расслабился. — «Если все объекты этого мира имеют свойство рассыпаться и собираться, то может и это «сооружение», рано или поздно, исчезнет?» — размышлял Ник всё больше и больше погружаясь в состояние расслабленного ожидания. Мысли постепенно затухали, и оглушающая тишина заполнила внутренний мир. Вдруг ему показалось, что он слышит отдалённый шум. Никита прислушался, это был не шум, а шёпот, перерастающий в очень тихий голос, еле слышный.

«Ладонь! Ладонь! Ладонь!» — то пропадая, то появляясь, пульсировал в его голове чужой голос, — «Ладонь! Прикоснись! Ну же!» — Ник посмотрел на свои руки ничего не понимая, — «стучи, стучи!» — и тут Никита, ухмыльнувшись, вдруг вспомнил крылатое выражение «стучите и откроется вам», затем слегка ударил ладонью в середину невидимой преграды, имитируя стук. Рука легко вошла внутрь и тут же завязла в невидимой субстанции, словно в густой «каше». Ник услышал щелчки, похожие на разряды статического электричества, «каша» завибрировала, плотно обжимая руку, и засветилась. Тонкие лучи света разных цветов забегали по руке. Никите показалось, что они сканируют рисунок его ладони.  Вдруг свет и «каша» исчезли, а рука свободно продвинулась вперёд, по инерции увлекая за собой всё тело в чёрную бездну. «А-а-а-а» — воскликнул от неожиданности юноша и стремительно полетел вперёд по змеящемуся туннелю. От невероятной скорости захватывало дух, словно на крутом аттракционе. Сколько продолжался полёт – неизвестно, привычный ход времени для Никиты потерял свой смысл, ему казалось, что времени вообще нет, что это не он движется по туннелю, а пространство несётся мимо с бешенной скоростью. Вскоре вдалеке появилась маленькая светящаяся точка. Пятно света росло и приближалось, обозначая собой «выход в конце туннеля». Ник вылетел в проход и завис в серой мгле.  Вокруг не было ничего. Он попытался крикнуть, но звуки не рождались в сером пространстве. Он попытался пошевелить руками и ногами, но не смог. Он посмотрел на себя и ничего не увидел. Его не было. Ужас охватил Ника.

«Ничего нет, не вижу, не слышу, не чувствую. Я умер? Меня нет?» — Никита судорожно пытался ухватиться хоть за что-то во вне, но там ничего не было, совершенная пустота растворяла остатки иллюзий, бездна поглощала его. — «Меня нет».

«Но я же мыслю! Я могу думать! Кто я?! Я есть? Я есть мысль?!» — Ошеломляющее открытие взорвало сковывающий мир бездны, и Никита рухнул вниз. Руки вошли в рыхлый песок, немного смягчив падение, а следом за руками, в песок впечаталось всё тело, больно оцарапав щёку о мелкие камушки…

НикБер лежал на песчаной морской отмели, фиолетовые волны с монотонным шипением накатывались на белоснежный песок, а сиреневое солнце наполняло пространство своим безупречным белоснежным светом…

Глава 3

— Наконец-то, — высокий мужчина в длинном чёрном плаще стоял рядом с лежащим на песке Ником и с холодной ухмылкой разглядывал юношу. Правильные черты лица, тёмные средней длинны волосы, внимательный взгляд зелёных глаз, делал мужчину почти безупречно красивым, если бы не сковывающий, необъяснимый холод, который исходил от него.

Никита открыл глаза и уставился на незнакомца, ничего не соображая:

— Я что, сплю? Или? — спросил он с удивлением оглядываясь.

— Или! Хотя… хотя, что такое сон? Это всего лишь один из многих вариантов реальности — продолжая улыбаться ответил мужчина, — Ну, здравствуй, НикБер, талантливый программист и хакер, компьютерный мальчик не знающий откуда у него этот Дар. Здравствуй! — мужчина присел на корточки рядом с Никитой и пристально посмотрел в глаза юноше. Зелёная бездна затягивала внутрь и лишала воли, Ник отшатнулся, встряхнул головой и приподнявшись, сел тут же на песок. Мужчина рассмеялся:

— Ишь ты, сильный! — с удовлетворением и скрытой радостью отметил мужчина.

— Вы кто? — спросил Никита.

— Кто Я? — мужчина рассмеялся ещё сильнее, — Я, это ты, мой мальчик! — и смех застыл в зелёном омуте глаз странного незнакомца. Випс с интересом и внутренним ликованием рассматривал это чудесное создание своей гениальной идеи.

— Не понимаю я Вас, — раздражённо сказал Никита, зачерпнув рукой песок и внимательно рассматривая хрустальные струйки, бегущие между пальцев. – Абсурдность происходящего скорее говорит о нереальности событий, а это значит, что я просто сплю, ну и вижу яркий сон. Иначе, как объяснить это всё? Фантасмагория прям какая-то!

—  Сон всего лишь один из вариантов реальности, — повторил свои слова мужчина, — что ты можешь знать о её устройстве, если никогда не выходил за пределы собственного мира?

— А-а-а! Полёты в астрал и прочая лабуда с выходами из тела? – ухмыльнулся Ник, — а может, хакеры сновидений? Да-да, читал. Но огорчу, это не мой профиль, я не отношусь к категории тех, кому можно вешать на уши подобную чушь. И всё же, забавный у меня нынче сон приключился, жаль, что вряд ли его запомню. Я плохо запоминаю свои сны.

— Хорошо, — согласился Випс, — можешь воспринимать меня и всё вокруг, как элементы собственного сна, это суть дела не изменит, и облегчит контакт. Информация, которую я сейчас вложу в твою голову, должна будет запустить активацию процесса нашего слияния.

— Ох, ничего себе заявочки, — хмыкнул Никита, — а меня спросить не судьба? Или что, спрайты моего сна уже за меня решают с кем мне сливаться, разливаться, типа? – тут Никита заразительно рассмеялся. Випс подхватил смех, опустившись рядом с Никитой на песок. И вот уже двое: взлохмаченный юноша и презентабельный мужчина сидели рядом и ухахатывались. Насмеявшись вдоволь, Ник примирительно улыбнулся и произнёс — Ладно, давайте Вашу информацию. А кто тут из нас настоящий, потом разберёмся.

Мужчина опять пристально посмотрел в глаза Никите, от чего тот зябко поёжился, но выдержал взгляд незнакомца. Випс вздохнул и задумчиво проговорил:

— Ничего не происходит случайно, каждому событию предшествует клубок причин, порой настолько запутанный, что разобраться в нем нереально, а потому несведущему кажется, что происходящее является стечением обстоятельств, сложившихся случайным образом, и для него это, действительно, так, но только, если он сам не является первопричиной всего, – незнакомец на мгновение замолчал, а потом продолжил, — пришло время раскрыть тайну твоего появления на свет, мой мальчик…

И Випс неторопливо начал свой рассказ…

Глава 4

С тех пор, как был заключён Великий Договор, прошли тысячи лет в земном летоисчислении. Ум хищника, соединённый с разумом Древних, сразу после заключения сделки, занял доминирующую позицию, и, согласно договорённостей, заблокировал понимание и чувствование людьми внутренней связи с миром Гайи и между собой. Для этого было наложено семь печатей. Оставшись в изоляции, разум Древних отключился. Предполагалось, что, отключившись от внешнего мира Гайи, произойдёт перезагрузка и разум пробудится от сна иллюзий. По истечении действия соглашения, активировался механизм последовательного «вскрытия печатей», и симбиоз разрушался. Если разум Древних так и не пробуждался за это время, то люди, лишившиеся искры Чужого, автоматически переходили в область животной природы планеты, становясь гармоничным вплетением в общую фауну, другими словами – пополняли собой прекрасный животный мир. Это означало конец разумной цивилизации. Заключая Договор с Випсом, потомки Древних знали это, но иного пути выйти из плена иллюзий у них не было.

Випс начал свою игру с трансформации Гайи, разбив целостный мир на семь сфер, семь земель. Срединные земли, стали общим пространством, где осуществлялся процесс жизнедеятельности, и теперь они назывались просто Земля. Остальные земли именовались по-разному, в зависимости от их назначения. К общей структуре добавился мир Чужого – Яйаг, сделавшись восьмым. А также, возник ещё один мир, девятый, его Випс обнаружил не сразу, так как он был закрыт и снаружи невидим. Эти земли никак не взаимодействовали с другими, хотя являлись частью общей структуры, они не мешали, а потому разбираться с ними Випс пока не стал.

Теперь управление умами людей не представляло никаких сложностей для Випса, ибо они были едины с ним. Агрессивное мышление должно было подготовить базу глобальных изменений. Прошло несколько столетий, пока сформировалась основа будущего мира, и наступила эра научно-технического прогресса. Но игра стоила свеч и результаты не заставили себя долго ждать. Чреда гениальных изобретений ознаменовала собой феноменальный прорыв в научной сфере. Затем наступила эра электричества и полупроводников из кремния. И вот, наконец, был изобретён первый компьютер. Лавина открытий в области высоких технологий росла в геометрической прогрессии и в перспективе ожидался взлёт развития искусственного интеллекта (в дальнейшем — ИИ) по экспоненте.

Однако, негативные последствия симбиоза сильно ударили по самому человеку, потому что разрушали душу. Дело в том, что блокировка внутренней связи с источником сделала людские души ущербными, породила алчность, зависть, ненависть, злобу, эгоизм. А это ввергло человечество в пучину многочисленных войн, разборок, преступлений и коварства.

Таков был побочный эффект симбиоза. Временное забытьё допускало подобное развитие событий, и в случае, если не наступит планируемое пробуждение разума Древних, то после окончания Договора, следовала постепенная трансформация агрессивных людей в гармоничных с природой животных – таково было решение подписавших Договор о Симбиозе. Игра была запущена.

Время шло, побочный эффект прогрессировал одновременно с научно-техническим прорывом, а пробуждение так и не наступало… И вот, когда до полного триумфа ИИ оставалась всего пара-тройка десятилетий, пришли в движение договорные блокираторы, установленные на тонком плане в виде печатей. Тем самым, напомнив о том, что срок Договора скоро истекает. По мере самоуничтожения блокираторов, симбионт Чужого, постепенно, должен был выйти из связки и покинуть пределы земного плана, а так и не ожившая ветвь перестала бы существование в качестве разумной. Игра заканчивалась, Випс не успевал.

Простое решение пришло внезапно. Випс решил создать свой клон, выращенный в земной среде, и активировать его, когда придёт время. Проблем, аналогичных тем, что произошли с ребёнком Арин и Свая, не должно было случиться, ибо теперешнее население земли – мутанты, порождённые симбиозом, почти все, за исключением небольшой группы людей, которые отторгли симбионт и сохранили чистоту искры Древних. Випс не знал, как им удалось сохраниться, или появиться, но они не представляли угрозы, потому что спали в иллюзии, совсем также, как когда-то их предки Древние. Так думал Випс.

Ребёнок был выбран ещё на стадии внутриутробного формирования, у него была заблокирована сущностная искра, и помещена в междумирье, где могла находиться тысячи лет.  Клонировав свою сущность, Випс поместил «червя» внутрь тонкоматериального сосуда, который имел человеческое название — душа.

Беременность матери прошла нормально, разрешившись родами. Так в семье Березиных, появился на свет долгожданный малыш. Отец назвал его Никитой, в честь своего отца, погибшего в Великой отечественной войне. Мальчик был удивительно способным ребёнком, с самого раннего детства ему легко давалась учёба, и учителя пророчили ему путь в науку. Через несколько лет, Никита закончил физико-математическую школу с золотой медалью, затем ещё через несколько лет, ВУЗ с красным дипломом, по мере своего обучения, проявляя уникальные способности в области компьютерных технологий.

И вот, Никита Березин, НикБер, ошарашенный свалившейся на него информацией, сидел перед Випсом на белоснежном песке, всматриваясь в фиолетовую даль великолепной Яйаг — земли, что расположена по ту сторону «кротовой норы» — пространственно-временного туннеля, вход в который находился в простенькой онлайн-игрушке, охраняемой так, как не охранялась ни одна самая секретная информация сильных мира сего…

Глава 5

Мари вошла в вестибюль аэропорта, и пройдя паспортный контроль и быстрым шагом направилась к выходу. Она проследовала мимо стоянки автобуса, который должен был отвезти её в отель. Отдых в шикарном номере люкс с видом на море, судя по всему, откладывался на неопределённый срок.  Взяв такси, Мари назвала адрес, указанный в смс-сообщении и удобно устроившись на заднем сидении, достала телефон:

— Алло, еду, — коротко произнесла она и нажала отбой.

Из окна автомобиля, мчавшегося по приморской автостраде, открывался великолепный вид на скалистый берег, и Мари с наслаждением любовалась средиземноморскими красотами. Затем они выехали на шоссе, ведущее в горы и заколесили по змеистому серпантину, поднимаясь всё выше и выше. И, наконец, свернули на неприметную просёлочную дорогу, затерявшуюся среди пёстрого буйства богатой флоры Пиренеев. Дневное солнце нещадно палило, но в салоне было комфортно от работающего кондиционера. Мари прикрыла глаза, думая о предстоящей встрече и вспоминая о тех давних событиях, послуживших началом её теперешней необычной деятельности.

— Значит он появился, — размышляла Мари, — ну что ж, это должно было когда-то случиться. Теперь главное осторожность. Столько лет ожиданий, столько лет поисков…

Водитель остановил машину на площадке, возле высокого особняка, стилизованного под старинный замок, выгрузил багаж и, взяв плату с щедрыми чаевыми, уехал, не забыв поблагодарить странную русскую.

Калитка открылась сразу, как только Мари потянулась к звонку и захлопнулась, едва она вошла во внутренний дворик.

Дворецкий, или как его тут, проводил Мари в тенистую беседку, красиво заросшую виноградной лозой со свисающими гроздьями бархатного сине-чёрного винограда. Мари расположилась в удобном плетёном кресле за круглым столиком из ажурного металла, попросив дворецкого принести ей воды с лимоном и льдом.

Отсюда, сверху, открывался красивый вид на далёкое море и горы, свежий горный воздух смягчал жар южного солнца, щебет птиц гармонично переплетался с журчанием горной речушки. Мари отпила немного прохладного лимонного напитка. — «Вот он какой…  рай», — подумалось, само собой.

— Здравствуй, — прозвучал совсем рядом низкий мужской голос. Мари вздрогнула и оглянулась….

Часть пятая. Инициация

Глава 1

Вальяжной походкой, раскинув руки в приветственном жесте, в беседку вошёл коренастый мужчина. Белоснежная улыбка на смуглом лице мужчины сияла не меньше, чем его лысина. Светлые льняные брюки и белая рубашка из тонкого хлопка создавали дополнительный контраст средиземноморской смуглости кожи. Мари, конечно же, сразу узнала его, этот лучистый свет синих глаз она не смогла бы забыть никогда. И сейчас ей пришлось выдерживать долгий, пронзительный взгляд синего омута. Мужчина изучал её, но и Мари черпала информацию, пытаясь не упустить ни одной, даже самой мелкой детали. Сквозь умелую маскировку расслабленного, улыбчивого дружелюбия, она смогла разглядеть усталость и озабоченность старого знакомого.

— Привет, — улыбнулась в ответ Мари не менее лучезарно, она порывисто встала и подалась навстречу, выражая голосом и мимикой своё волнение и восхищение. Мужчина подхватил волну и в ответ так же восторженно вспыхнул глазами. Далее последовали безупречно-картинные обнимашки и поцелуи в воздух. На этом ритуал «свойских» отношений был соблюден, и они расположились за столиком, где к тому времени расторопный дворецкий (так Мари про себя окрестила служащего по дому) уже расставил приборы, бокалы и фруктово-сырное ассорти.

— Предпочитаешь розовое, как и раньше? — спросил мужчина, предлагая Мари вино.

— Пожалуй, немного, — Мари откинулась на спинку кресла, наблюдая, как дворецкий наполняет бокалы вином. — Благодарю, Луис, можешь идти, — обратился мужчина к дворецкому. Тот кивнул и удалился, оставив собеседников одних.

— Ну что, перейдём к главной теме нашего свидания, или «пригубим» за приятную встречу? – улыбаясь, мужчина приподнял бокал, глазами приглашая Мари сделать тоже самое. Она ответно подняла бокал.

— За взаимно-приятную встречу, — Мари отпила розовый напиток и всё так же улыбаясь с выражением лёгкого восхищения, взяла в руку крупную чёрную виноградинку, — Виктор, я вся во внимании, не тяни кота за хвост. Весьма надеюсь, что такая срочность необходимости моего присутствия будет оправдана серьёзностью ситуации.

— Марианна, ты знаешь, я по пустякам не обращаюсь, тем более к тебе, учитывая наше прошлое. В общем так, — Виктор замялся, пытаясь подобрать слова, — нам стала известна информация, которая, безусловно заинтересует Хранителей. Она нам досталась, ну скажем так, не волей случая и не совсем легально. Но, учитывая её важность, думаю можно опустить подробности, касаемо информаторов, пусть это останется моей профессиональной тайной.

Мари с интересом повела бровью, но и только, вся остальная поза, мимика, выражение глаз светились непробиваемым спокойствием и всё тем же картинным восхищением.

— О! Хартия — это безусловно щедрые люди, раз вот так вот просто помогаете нам, — продолжала игру великолепная Мари с безмятежным видом, — и каков же характер информации?

— Ах, Мари, я думаю, что в общих чертах ты уже в курсе, — отвечал Виктор, хитро прищурившись, — я никоим образом не хочу преуменьшать твои способности и методы, но сейчас, дорогая, ты уже переигрываешь. Тебя нисколько не удивил мой вызов и, несмотря на отпуск, ты откликнулась и прибыла самая первая из…, хотя…. Случаен ли был выбор места и времени отдыха, или ты, так скажем, «пошуршала» в альтер-будущем? Пускай сей факт останется твоей профессиональной тайной. Но, ближе «к телу», как говорится.

Вдруг лицо Виктора стало предельно сосредоточенным и серьёзным:

—  Мы вычислили носителя.

Небольшая пауза, после которой собеседники, «сняв маски», значительно преобразились, и дальше разговор пошёл совсем в ином тоне и темпе.

— Активирован?

— Нет, спит.

— Информирован?

— Да, Источником. Их контакт состоялся… через пространственно-временной туннель.

— Каков характер туннеля?

— Судя по всему, это один из туннелей очень глубокого уровня, возможно, что древней связи. Нам недоступен. Вход с индивидуальной кодировкой через анонимный виртуальный блок-перевёртыш, сработанный под онлайн-игру.

Виктор встал, достал сигарету и закурил, отойдя от столика на пару шагов. Мари открыла сумочку, вынула оттуда и одела на средний палец широкое кольцо с плоским белым камнем, расчерченное по всей поверхности значками и символами. Одев, она повернула кольцо камнем внутрь ладони, — «осторожность не помешает», подумала Мари, а в слух спросила:

— Виктор, а это точно Он?

— Вероятность 98%. Поэтому, Мариша, сейчас сюда прибудет весь цвет нашей Хартии и вашего Совета. Короче, все бдящие и неспящие третьего мира Гайи будут здесь через…, — Виктор, улыбнувшись, посмотрел на часы, — уже через… полтора часа.

«Неспящие, ишь вспомнил. И он ещё шутит тут» — хмыкнув, подумала Мари.

— Понятно. Значит переодеться и принять душ я успею.

— Безусловно! – Виктор достал переговорное устройство и нажал вызов, — Луис, проводи, пожалуйста госпожу Марианну в гостевую на третьем этаже и обеспечь всем необходимым.

— Спасибо, ВиктОр, — Мари картинно, но с доброй улыбкой, выделила ударением вторую гласную имени, чем напомнила Виктору ту далёкую Марианну из их прошлого, потом поднялась с кресла и направилась к дому, сопровождаемая шустро материализовавшимся дворецким.

— Мариш, общий сбор через час тридцать, там… А сейчас Луис тебя проводит.

-Угу, — уже на выходе кивнула Мари.

Гостевая на третьем этаже представляла из себя чуть ли не маленькую квартирку. Находилась она в боковом отсеке, по форме похожем на башню, расположенную отдельно от основного строения и соединённую с ним крытым переходом на уровне второго этажа. Апартаменты состояли из комнаты-холла с выходом на балкон, просторной спальни со встроенной гардеробной и полукруглой ванной комнаты с высокими окнами, выходящими на скальный склон с живописным водопадом.

После душа, завёрнутая в белоснежное огромное полотенце, Мари растянулась на кровати и, достав мобильный телефон, с предварительно выключенным на время встречи звуком, стала изучать сообщения. На экране было несколько оповещений о поступивших смс и пропущенных вызовах. Звонила сестра. Мари тут же перезвонила ей, сообщив, что всё в порядке. Потом был звонок из московского офиса турагенства, Мари набрала номер местного оператора и объяснила, что задерживается с прибытием, попросив не заселять никого в её гостиничный номер. Следующий вызов Мари был неизвестен, цифры номера телефона были на редкость «стройными», а вместо кода оператора стояли звёздочки.

— Странно как-то, — пробормотала Мари и попыталась перезвонить, хотя понимала, что это бесполезно. И как подтверждение, в ответ прозвучал голос автоответчика монотонно повторяя одну фразу: «неправильно набран номер», «неправильно набран номер» … И тут Мари заметила, что камень на кольце, которое она одевала во время беседы, и которое сейчас лежало тут же на покрывале, слабо светится и пульсирует в такт голосу из трубки. Она нажала отбой, свечение сразу прекратилось, оставив еле заметный витиеватый след, похожий на иероглиф. Мари внимательно рассмотрела символ.

— Хм, вот оно как…

Она уже видела этот символ, очень давно, тогда, когда её уже пробудившуюся, отправили в закрытые сектора для определения и инициации. Да, именно тогда… Как же давно это было.

Глава 2

Осень наступила внезапно и совершенно нежданно, впрочем, как всегда, обозначив свою неизбежность началом последнего курса ВУЗа. Потом дипломников ждала практика, госэкзамен и финальный штрих – защита диплома. А Маруся всё никак не могла оправиться от летних приключений в археологической экспедиции. Сначала странное знакомство с немолодой лесничихой, Варварой Игоревной, её странная сказка, а после того, как Маруся увидела процесс трансформации девушки-птицы, ей было поведано и продолжение необычной истории. Потом не менее загадочное исчезновение уже молодой девушки Варвары, и обещание скорой встречи. Маруся не стала рассказывать своим друзьям о произошедшем с ней ранним утром на берегу лесного ручья, и так же не стала рассказывать продолжение услышанной истории. Не потому что ей этого не хотелось, нет, ей хотелось, ещё как! А потому что, странным образом, её друзья, проснувшись, совершенно не помнили ничего ни о лесничихе, ни о ночной истории. Маруся пыталась напомнить им события, но друзья подняли её на смех, объяснив, что ей всё приснилось! А на самом деле, они просто вышли на старый кордон, никого тут не встретили, расположились лагерем неподалёку, а вечером под костерок рассказывали разные страшилки. Никакой тёти Вари никто из них не помнил. И Маруся сама уже начала думать, что ей всё просто приснилось, но картинка сна была на удивление очень реальной, а потому девушка мысленно возвращалась и возвращалась к тем загадочным событиям. Особенно запомнились слова Варвары, что они ещё встретятся и что теперь жизнь Маруси изменится. Но шли дни, недели, а ничего так и не происходило. Лето закончилось и наступила пора учёбы. Последний курс требовал повышенного внимания и усилий, тем более, что Маруся собиралась продолжить учёбу и поступить в аспирантуру.

К слову сказать, ВУЗ в котором училась девушка, не имел никакого отношения к археологии, он был чисто техническим, и специальность не предполагала каких-либо сказочных легенд. Но много лет, Маруся в составе студенческих экспедиций, занималась любительскими историческими исследованиями, путешествуя в каникулы по разным интересным местам.

Сентябрь в тот год выдался на удивление дождливым, как будто вся природа торопилась поскорее выстирать память о необычном лете и направить девичье внимание в привычное и стабильное русло формул, задач, расчётов, чертежей и прочия, прочия, прочия…

Маруся получила тему диплома и направление на практику в «никакой» НИИ, огорчившись, что профиль тамошних исследований не совпадал с её дальнейшими планами на карьеру. То есть, другими словами, Маруся не собиралась заниматься в последствии тем, что ей предлагала практика и тема диплома. Странно, почему именно ей досталась эта ниша в распределении. Но, как говорится, чему быть, того не миновать.

И вот в один прекрасный день, Маруся, а точнее — Марианна Сафонова, студентка-практикантка, вошла в проходную закрытого «никакого» НИИ. Там на её имя уже был готов пропуск, предъявив паспорт суровому вахтёру, который внимательно изучил сперва фотографию, потом документы, а после, подняв глаза над линзами очков, пристально рассмотрел и саму девушку. После чего, нажал на несложный механизм вертушки и пропустил Марианну внутрь, провожая подозрительным взглядом, пока девушка не скрылась в гардеробной.

«Ужас-то какой», — подумала Марианна, улыбнувшись про себя, — «прям как в секретный бункер Сталина пропускал».

Научных организаций, «дышащих на ладан», в суровые времена окончательного заката Советской власти, было превеликое множество, дисциплина повсеместно ослабла и давно не наблюдалось той строгости, которая всегда присутствовала на объектах с адресным обозначением п/я. Многие организации перешли на новые, шаткие рельсы рыночной экономики и по максимуму избавились от ненужного персонала, а потому Марианна удивилась такой самоотверженной работе вахтёра пока ещё государственного «никакого» НИИ.

В кабинке лифта, куда направилась девушка, находилась не менее строгая лифтёрша, испросившая этаж и всю поездку внимательно изучала новенькую практикантку.

Четвёртый этаж по сути был восьмым, так как между основными этажами здания были так называемые «технические», там лифт не останавливался, но сквозь окошко были видны бегущие вниз двери. На четвёртом, Марианна вышла и направилась в «л.№ 102», как было написано в сопроводительных бумагах.

— Здравствуйте, —  негромко произнесла девушка, войдя в помещение, заставленное высокими приборными стойками, за которыми никого не было видно, — Эй, тут кто-нибудь есть?

— Есть, есть, давай, иди на голос, не боись, — сказали ей из глубины комнаты, и тут же раздался смех ещё пары голосов.

Марианна стала пробираться по узким проходам между стойками, на которых мигали, жужжали и щёлкали разные приборы. Наконец, она оказалась перед столом, за которым сидел молодой мужчина в синем халате, с такими же синими, пронзительными глазами. Мужчина, сощурившись, внимательно разглядывал гостью, буравя её взглядом. Под этим его прицелом, щёки девушки загорелись, дыхание перехватило, а сердце ухнуло в пропасть, — «ничего себе, влюбилась я что ли?», — подумала Марианна, но сумела быстро справиться с замешательством.

— Привет, я Виктор, а ты Марианна? Практикантка? – спросил и тут же сам ответил мужчина.

— Студеееентка-практикаааанткаааа входиииила в клааас не смееело-аааа! – пропел кто-то из невидимых обитателей другого угла странной комнаты, и опять раздался смех.

— Э! А ну не пугать новенькую, на ней и так лица нет, — пожурил весельчаков Виктор и обратил всё своё внимание на Марианну, которая пылала, как маковый цвет и чуть не плакала от досады и комичности ситуации. «Вот же я попала», — думала она, — «ну да ладно, всего каких-то несколько месяцев и видел он меня. Забуду, как страшно-прекрасный сон!»

— Не забудешь, — улыбаясь сказал ей Виктор, не ослабляя напора синих глаз.

— Что? – обомлела Марианна, — что не забуду? – Она не могла поверить, что этот глазастый догадался, или прочитал её мысли, хотя у неё на лице они были напечатаны огромным шрифтом… «Ну и ладно».

— Мари? Или Анна? Или по-простому, Маруся? Как тебя называть прикажешь, девица-красавица? – щурился улыбчивыми глазами Виктор.

— Какая разница, пусть будет Мари. Вот тут бумаги, моя тематика, сопроводительный — сказала девушка, протягивая Виктору направление на практику. Он, не взглянув на бумаги, отложил их в сторону, после чего уже серьёзно обратился к Мари:

— Этого не понадобится, Мари. Добро пожаловать в общество неспящих. Пойдём.

И с этими словами, он подхватил под руку, не успевшую опомниться, девушку и повёл за собой в дальний угол комнаты, ловко лавируя между стеллажами. Там за очередной приборной стойкой обозначилась небольшая дверь, окрашенная в цвет стен с нарисованным то ли падающим, то ли бегущим человечком на фоне лабиринта и стрелок. «Наверно это указатель пожарного выхода», — подумала Мари. Виктор нажал на неприметную кнопку и за стеной еле слышно что-то зажужжало, а через мгновенье раскрылся лифт. Они вошли в кабину и поехали вниз. Скорость движения была очень высокой, и Мари ощущала приятную лёгкость, словно парила над полом. Волнение её уже прошло, как будто кто-то убрал лишние эмоции, и девушка принялась изучать обстановку и ситуацию в которой она оказалась.

«Нет, это далеко не восемь этажей», — подумала она, — «мы слишком быстро и долго едем. Ах да… подземелье Сталинского бункера».

Виктор улыбнулся ей опять одними глазами, как будто читал мысли. «Пусть читает», — гордо вздёрнула носик девушка и отвернулась. Лифт мягко остановился.

— Пойдём, — Виктор потянул Мари в невзрачный коридор. Коричневый линолеум на полу, белая плитка до половины стены, потолок с редкими люминесцентными лампами вкупе с полным отсутствием людей и звуков, повергли Мари в смятение: «какое жуткое место, на отделение тюремной больницы похоже, или на тайную лабораторию». Но не успела девушка определиться с мыслями, как коридор закончился решётчатой дверью под невысокой аркой. Виктор ловкими движениями рук открыл решётку и вошёл внутрь, пригласив Мари следовать за ним, затем также ловко закрыл проход. Дальше путь лежал по круглому туннелю, идущему под углом вниз. Стены, пол, потолок туннеля были одинаково серыми из грубо обработанного камня. Создавалось впечатление, что туннель был выдолблен внутри скальной породы, и если бы не редкие, тусклые «лампочки Ильича» и связки проводов под потолком, то туннель вполне мог бы сойти за тайный подземный ход из мрачного, древнего средневековья. Шли они не долго, миновали несколько поворотов, пока не оказались перед старой, ржавой дверью.

— Мари, сейчас я погружу тебя в состояние другого восприятия, его называют фаза, или же ИСС – изменённое состояние сознания. Это необходимо для того, чтоб ты смогла попасть за дверь. А сейчас помоги мне, вспомни, когда твой сон был особенно реален, или же реальность показывала чудеса, сравнимые со сном.

И Мари, ни капли не сомневаясь, тут же вспомнила лесной ручей, свежий запах утренних трав, солнечные блики, пробивавшиеся сквозь листву деревьев и девушку-птицу, которая прилетела на берег ручья. «Неужели это и правда был только сон? Но тогда почему я здесь?»

— Мари, не задавай себе вопросов, отпусти себя и плыви по волнам памяти, это важно, я хочу, чтобы ты сама запомнила Путь, — медленно и мягко говорил Виктор, обволакивая разум девушки своим голосом.

«Вот он, ручей, прозрачная вода, ах, как хочется испить. Ой, что это? Ничего себе, какая огромная птица… Варвара Игоревна…?» — Мари почувствовала уже знакомое состояние удивления и внутреннего ожидания тайны. Виктор громко щёлкнул пальцами за спиной девушки чуть выше лопаток и внезапно всё вокруг стало другим. Пространство туннеля наполнилось разноцветными бликами, высвечивая причудливые узоры на стенах и потолке, дверь, обитая красным шпоном с затейливой инкрустацией, смотрелась шикарно, по бокам от входа висели массивные светильники. Даже само пространство поменялось, коридор стал выше и шире.

Виктор потянул за ручку, и тяжёлая дверь распахнулась, открывая взору просторную залу. Вдоль стен стояли мягкие диванчики и низкие столики, ближе к середине помещения столики были обычные, овальные, окруженные мягкими стульями или угловыми креслами. Весь декор был выдержан в матовых, бардовых тонах, поэтому обстановка напоминала дорогой ресторан, или клуб. Звуки негромкой музыки тонули в глубоком «бархате» залы. Несколько человек, мужчин и женщин сидели за столами и беседовали за чашечкой чая, кофе или бокалом вина. Никто не обратил внимания на только что вошедших. Виктор и Мари проследовали по мягкой ковровой дорожке, вдоль уютных диванчиков и остановились напротив невысокой арки.

— Посиди тут, — Виктор указал девушке на свободный диван, а сам скрылся за тёмным арочным пространством.
У Мари от волнения пересохло в горле и ужасно хотелось пить, а память, как назло, рисовала картинку лесного ручья с прохладной водичкой. Девушка закрыла глаза, а когда вновь открыла, перед ней на столе стоял высокий стакан с холодной водой. Мари жадно сделала несколько глотков.

— Здравствуй, Маруся! – позвал её знакомый голос, Мари вздрогнула от неожиданности и оглянулась. Перед ней стояла Варвара. Радость, смятение и слёзы, всё вместе хлынуло потоком, прорывая плотину внутреннего напряжения.

— Варвара Игоревна! – воскликнула Мари и ринулась навстречу женщине.

— Просто Варвара, договорились же, — ответила та, заключая в объятья трепетно всхлипывающую Мари, — Ну, ну, успокойся, дорогая моя. Вот мы снова увиделись, как я и обещала.

— А я уже почти поверила, что мне всё приснилось! – горячо отвечала Мари, — и перестала ждать встречи!

— Маруся, мы должны были подготовить твою историю и вписать твою будущую деятельность в существующую реальность, не нарушая внешних правил, а это не так быстро. Ты же понимаешь, что теперь ты не совсем обычный человек и дела твои будут не совсем обычными. Постепенно тебя введут в курс дела, а сейчас ты должна пройти процесс инициации. Он определит твоё назначение. Мы пока не знаем в какую группу ты попадёшь.

— А какие группы есть? – не понимая о чём идёт речь, спросила Мари.

— Разные, но основных направлений у неспящих — два, это Хранители и Хартия. Я – Хранитель, а вот Виктор, твой научный руководитель, с которым ты уже познакомилась, он координатор одной из ячеек групп Хартии. Кстати, как тебе он? Давно я не видела нашего строгого Виктора в романтическом расположении духа, видимо ты ему понравилась и сейчас он пытается перетянуть выбор инициатора в сторону Хартии, что-то долго пропадает наш друг, — и Варвара улыбнулась.

Мари вспыхнула и потупила глаза:

— Я не знаю его совсем, но что-то такое произошло при встрече, пока что не могу понять.

Варвара тут же рассмеялась:

— Ах, Виктор, вот теперь узнаю верного хартийца, значит он сходу тебя застолбить решил…

— Как это, «застолбить»? – Мари совсем потерялась.

— А «такэто». Он маг и ты ему понравилась, а отношения между Хранителями и Хартией, ну… скажем так, не всегда радужные. Мы, Хранители, считаем хартийцев через чур взбалмошными и сумасбродными. Это ветвь неспящих проявилась много позднее ветви Хранителей, нам не понятен был принцип её изначального образования, но скорее всего, она была создана на случай опасности выхода Випса в материальную реальность третьего мира Гайи и активировалась, когда вероятность достигла критического значения. Это случилось примерно пару сотен лет назад по Гаянскому времени третьего мира. Тогда массово стали пробуждаться хартийцы. Они воины по сути своей, и нам стоило многих усилий удержать их пылкий нрав от активных действий в землях Гайи. Такая предосторожность была необходима, чтоб Випс не смог обнаружить новую ветвь носителей чистой искры. Дело в том, что о нас он знает давно и поначалу даже пытался устранить, как он считал, недоработку, путём внедрения своего симбитонта, но испытуемые не выживали. И, что интересно, на смену погибшему всегда рождался новый носитель чистой искры. Таким образом строго соблюдалось наше число. Затем Випс прекратил свои попытки, а так как носители всё равно спали, то он посчитал нас незначительной проблемой. По истечении ровно половины срока Договора, мы стали просыпаться. Нам пришлось держать своё пробуждение в тайне, чтоб не подвергнуться уничтожению и новому перерождению в землях третьего мира Гайи. Ты, Мари, одна из последних, перерождённых Хранителей.

— А сколько всего миров Гайи? – спросила Мари.

— Миров девять. Семь образовалось сразу после симбиоза, девятый остался девственным, недоступным, с глубинным уровнем связи, очень древней связи. А восьмой, это мир зеркало, мир самого Випса, его кристалл Яйаг. Гайя-Яйаг – близнецы. Только зеркало осталось цельным, а Гайя расслоилась, отразившись семь раз. У нас нет доступа ни в восьмой, ни в девятый мир. Яйаг закрыта Випсом, а девятый мир Гайи сам закрылся изнутри, мы не можем понять, почему и кто это сделал, все источники Древних либо уничтожены, либо зашифрованы. Третий мир, самый проблемный, это ваш мир — Земля. Ведь именно здесь происходит уникальный эксперимент Випса по симбиозу. Детали нам известны далеко не все, но условия Договора весьма жёсткие и время на исходе. Вот такие дела.

Не успела Мари спросить о шифровках и условиях, как пространство арки, куда ушёл Виктор, осветилось ярким светом и один из лучей плавно стал двигаться в сторону девушки. Мари как под гипнозом, поднялась со своего места.

— Пора! – прошептала Варвара на ухо Мари и слегка подтолкнула её навстречу лучу. И в следующий миг девушка растворилась в световом вихре.

Глава 3

Прежде чем Мари смогла понять, что случилось, она увидела себя висящей над белой светящейся бездной, а напротив неё возвышался зеркальный престол, переливающийся волнами света. На престоле сидел седовласый старик с закрытыми глазами, как будто спал. На груди у старца был большой круглый медальон с плоским белым камнем в центре. Вдруг медальон замерцал белыми искорками, высвечивая замысловатые символы на поверхности камня, и старик открыл глаза.

— Приветствую тебя, Марианна! – сказал необычно звонким голосом старец, — Посмотри внимательно на медальон! Что ты видишь там?!

Мари не могла оторвать глаз от медальона старика, точнее от быстро меняющихся символов, которые плясали перед глазами, словно исполняя древний танец. Всё внимательнее и внимательнее вглядывалась девушка в рисунки на камне, постепенно она стала различать фигуры и лица людей, движущихся ритмично под удары старого бубна. «Бом-бум-бах, бом-бум-бах, ба-бам-буууу» — выбивал ритм мудрый бубен, а Мари слышала шум водопада и видела скалистый склон незнакомых гор, белые перила балкона и мозаичный пол с рисунком северной старинной вязи, переплетение корней и крон в витиеватом росчерке, высвеченном на белом камне кольца…

— Отныне ты, Хранитель, Марианна! – произнёс старец и закрыл глаза.

В то же мгновение, Мари опять очутилась в бархатном зале на диване, а на руке у девушки блестело кольцо с белым плоским камнем. Рядом сидели Варвара и Виктор.

— Она Хранитель! – с некоторой досадой воскликнул Виктор.

— Да, она Хранитель! — с почтением к равной произнесла Варвара, — это кольцо твой оберег, дар Древнего. Каждый Хранитель получает дар, как он работает, ты поймёшь сама со временем. Но у даров есть ещё одно свойство, они являются проводниками связи с Древним. Когда-нибудь наступит время, и все Хранители услышат зов дара.

Лицо Мари светилось от волнения, эмоции переполняли её, Виктор невольно залюбовался новой Хранительницей. О, как же он хотел, чтоб её определили в Хартию, он даже попробовал уговорить старца, расписав ему ярко выраженные хартийские качества девушки. Старец лишь улыбнулся в ответ, видя напор молодого мужчины, и сказал, что определение уже свершилось давно, а сейчас он должен всего лишь огласить его, никто не сможет изменить Путь, назначенный судьбой.

Теперь Виктор точно знал, что сегодня вечером, он пригласит Марианну на свидание и никакие «определения» не смогут этому помешать.

Варвара с небольшим укором посмотрела на Виктора, она тоже знала, что он задумал, как и то, чем это всё закончится. «А может всё же у них получится?» — мелькнула шальная мысль в голове Варвары, — «ну мало ли…»

***

Нет, не получилось, хотя, конечно же, они не стали врагами, но и друзьями не стали тоже, они остались почти что родственниками. А тот сумасшедший год, … год «розового вина и чёрного винограда», они сохранили, как прекрасное воспоминание на долгие годы…

Глава 4

— Вот оно как, — повторила Мари, разглядывая знак. Ей ужасно захотелось, чтоб сейчас тут с ней рядом, в гостевых апартаментах, оказалась Варвара, её наставница, учитель и её верная подруга. Но два года назад Варвара покинула земли третьего мира Гайи, место же, куда отправляли Хранителей всегда держалось в тайне. Мари это знала. Оставалось надеяться, что события, которым суждено было произойти, соберут вместе всех Хранителей Гайи и им ещё представится возможность увидеться.

До общего сбора оставалось двадцать минут и Мари, вернувшейся из своих воспоминаний, пришлось поторопиться с приготовлениями. Ровно за три минуты до назначенного времени, в дверь постучал Луис и пригласил госпожу Марианну последовать за ним.

Мари, облачённая в тёмно-зелёное длинное платье, сверкая изумрудным колье и такими же браслетами, следовала в сопровождении Луиса по переходу в основное здание. Подойдя к незаметной, окрашенной в тон стен, двери лифта с нарисованным человечком на фоне лабиринта, Мари лишь на мгновение замешкалась, вспомнив далёкое прошлое и ту её первую дверь, ведущую в мир волшебной реальности и сновиденных приключений. Затем, она решительно вошла в кабину, дверь закрылась и Мари понеслась волнами памяти, по Пути, который однажды открыл ей Виктор. Туда в бархатный зал с мягкими креслами и круглыми столиками, где играла тихая музыка, и время останавливалось, путаясь в глубоких складках бархатных портьер. Сегодня был особый случай, сегодня тут соберутся все, кто был назначен провидением и выбран Древними для решающей битвы за право быть человеком, а не быть стёртыми, как неудавшийся набросок картины великого Художника…

Мягкий толчок и лифт остановился. Мари глубоко вздохнула, сдерживая волнение и вошла в бархатный зал, сопровождаемая флёром северной свежести, смешанным с восхитительным ароматом тайны.

Часть 6. Взлом

Глава 1

Юлька вынула из высокого бумажного стаканчика соломинку, сняла пластиковую крышку и с наслаждением отхлебнула огромный глоток холодной молочной ванили. Она предпочитала пить коктейль без посредников, тем более, что тянуть густую массу через соломинку было крайне неудобно. Юлька никогда не могла понять, почему макдональдсовый коктейль сервировался тонкой трубочкой, а не ложкой, ведь по консистенции он почти не уступал мягкому мороженому.  Второй и последующие «глотки» Юлька «отъедала», наклоняя стакан и лихо используя соломинку в качестве ложечки. Сидевший за соседним столиком мальчуган, с усилием тянувший тугой коктейль через трубочку, тут же повторил Юлькины действия, но из-за неопытности, он не сумел так же виртуозно, как она, орудовать импровизированной ложкой-трубочкой, поэтому часть густой массы плюхнулась прямиком на рубашку и штаны. Тут уже активировалась мальчуганова мамашка, с явной неохотой она оторвалась от экрана телефона, где ещё пару мгновений назад зависала, просматривая контент вконтакте. Она отобрала у пацана стакан с остатками коктейля и, вытирая салфеткой перепачканного сынулю, резким голосом высказывала ему всё, что видимо, сочла необходимым в воспитательных целях. Мальчишка захныкал, за что получил лёгкий подзатыльник уже от папашки, который так же, как и супруга, листал пальцем другой руки экранные инет-новости на телефоне. Пацан собрался было зареветь окончательно, но суровое обещание отца лишить неряху остатков макдональдсовых яств, подействовало магически, малец тут же замолчал.  Юлька ухмыльнулась, обозвав про себя горе-родителей «уродами» и заговорчески подмигнула мальчишке, он широко улыбнулся ей в ответ.

Телефон кратко просигналил, оповещая о входящих сообщениях ватсапа. Юлька вытянула девайс из заднего кармана джинсов и пробежалась глазами по экрану, затем активировала его и вошла в приложение. Сообщение было от Виктора:

— Лилу, ты умница, размеры моей благодарности не будут иметь границ… в разумных пределах, естественно))))

Девушка улыбнулась и написала в ответ:

— Границы благодарности можно бы и расширить до неразумных (мечтающий смайлик).

— Договоримся))) — ответил ей Виктор.

Лилу — такой был сетевой ник Юльки, но иногда она называлась Луной, Лол или Ол, в зависимости от ситуации и настроения. Итак, работа успешно завершена, ведь только что великий Сам ей написал благодарность, значит её материал прошёл на «ура». Настроение у девушки вмиг поднялось до небес. Значит, всё получилось лучшим образом, а то странное молчание шефа, которое последовало после Юлькиного отчёта, сильно действовало ей на нервы своей неопределённостью. Лишь заедание коктейлем ненадолго спасало ситуацию, отвлекая и погружая Юльку в состояние вкусной определённости, но теперь все сомнения позади, шеф проявился и высказал ей свою благодарность, чему Юлька была безмерно рада… Ура, ура! Можно расслабиться и подумать, наконец, об отпуске. Тем более, что «размер благодарности не будет иметь границ» … вроде, ну или почти не будет, это значит, можно рассчитывать на пару недель в пяти звёздах ОАЭ, или на Турцию, как минимум. Она заслужила, действительно заслужила. Она смогла внедрить собственноручно написанного «червя» и выследить объект, да не простой объект, а хакера, что было крайне сложно. Как там его? Ник… НикБер.

Задание Лилу получила полгода назад. Работа была обычная, внедрение и отслеживание. Группа молодых хартийцев, занимающихся сетевым мониторингом, обычно обозначала несколько объектов, которые по параметрам попадали в сферу интересов Хартии. Затем объекты передавались в разработку разговорникам, которые разводили их на дружеские контакты, и только с самыми стойкими работали индивидуально «вирусологи». Лилу была «вирусологом», ну то есть программистом, создающим или убивающим компьютерные вирусы.

Откуда у простой девчонки из рабочего квартала, рождённой от ничем не примечательных работяг-родителей, имелись необычные способности к быстрому счёту, которые в последствии успешно реализовались и ознаменовались отличными отметками по школьным предметам, никто не мог объяснить. Лишь спустя несколько лет нашлось объяснение феномену, когда на городской олимпиаде по математике, победительницу Юльку заметил Виктор, координатор одной из веток Хартии. После проверки, девушку инициировали, как чистого носителя искры. Она оказалась хартийкой, и была определена в группу Виктора. Так в шестнадцать лет, Юлька стала самой молодой неспящей. В реальной же жизни, Юлия Сергеевна Лупилина, после окончания школы, поступила в технический Вуз, где в настоящее время училась на четвёртом курсе. Инет-ник Лилу, в какой-то мере, был производным от её фамилии, но с другой стороны, присутствовало и внешнее сходство Юльки с героиней «Лилу» из знаменитого фильма, а потому начиная с возраста, когда Юлька осознала себя личностью женского пола, то есть примерно с трёх лет, она испытывала повышенное внимание и интерес со стороны противоположного пола, чем успешно манипулировала вплоть до момента, когда её нашёл Виктор. А после пробуждения и инициации, Юльку перестали интересовать не только «тупые» однокашники, но даже и более старшие приятели. Она вдруг прониклась знанием, что является «дочерью Древних» и борцом за … за светлое будущее и свободу человечества. Да, да, да… ни больше ни меньше. Этой активной чертой обладали практически все хартийцы, потому частенько вступали в трения с Хранителями, первичными носителями чистой искры. Хранителям стоило огромных усилий сдерживать норов Хартии. Но по мере приближения времени окончания Договора, внутренняя агрессия хартийцев нарастала. Это говорило лишь об одном, что приближалось время великой Битвы не на жизнь, а на смерть.

Глава 2

Монотонный писк буравил слух, отражаясь пульсирующим эхом в висках, раскалывающейся от боли головы. Ник с трудом разодрал тяжёлые веки и пошарил рукой в поисках надоедливого источника звука. Нащупав телефон, выключил сигнал будильника, который почему-то запищал аж в пять утра, Никита точно помнил, что не включал его, тем более на такую рань. Хотя… хотя с памятью у него творилось что-то странное, похоже на провал, при попытке вспомнить события последних дней ничего не происходило, только головная боль резко усиливалась.

— Да что же это за ерунда со мной творится, — пробормотал Никита, наливая стакан минералки, чтоб запить горькую таблетку от головной боли, затем опять повалился на кровать.

На дворе ранее утро субботы, законный выходной, почему задребезжал сигнал будильника, было непонятно. Но Ника меньше всего волновало сейчас это недоразумение, он пытался заснуть. Лекарство подействовало, боль постепенно отпускала из своих тисков, и сознание плавно погружалось в сон, напоследок, всё же зацепившись за причину раннего звонка будильника — «Какого чёрта я его поставил на пять утра?».

Нет, Ник не включал будильник, это была защита, установленная кристаллом Яйаг в момент коннекта с сознанием Ника. Защита блокировала любое сетевое, внешнее вторжение. Но в данном случае, «будильник» сработал с небольшим временным сдвигом. Этот сдвиг и был изюминкой вируса Лилу. Того самого, который ей удалось пропихнуть сквозь защитные барьеры хакерского компа Ника. Произошло это во время дурацкого общения «в личке» на ломанном английском, когда Никита, расслабившись, оттягивался в онлайн игре. Юльке пришлось немало потрудиться, чтоб заставить этого крутого геймера, каковым, безусловно, считал себя Ник, обратить на себя хоть какое-то внимание. Для этого она специально прокачивала двух зеркальных персонажей игры, в которую любил погонять Ник, одновременно прощупывая игрушку на предмет дыр и багов. Найдя лазейку, ей удалось подключится к системе контроля за игроками. Осталось дело за малым, войти в личный контакт с объектом и запустить «червя». Вот поэтому тот надоедливый нуб путался под ногами крутого геймера, мешаясь и пытаясь смешно объясняться на ломанном английском. И как только контакт состоялся, маячок крепко зацепился в системных файлах, а информация о действиях Никиты Березина плавным потоком потекла в отчёты Юльки, которые прямым курсом направлялись «на стол» её шефа — Виктора.

И вот, сидя на белоснежном песке, на берегу фиолетового моря и выслушивая сказочную правду из уст невероятного незнакомца, Ник вдруг, что называется, вывалился, вернувшись с сильнейшей головной болью в свою обычную реальность. Боль была вызвана аварийной эвакуацией, так как сработал защитный механизм экстренного стирания памяти. Именно поэтому Никита ничего не помнил ни о вчерашнем дне, ни о заказе взлома онлайн игры, ни о необычной встрече с незнакомцем в странном другом мире.

Випс не сразу понял причину аварийного выброса Ника, понадобилось время, чтобы полностью просканировать кристалл Яйаг. И лишь тогда стало ясно, что эвакуацию спровоцировал вирус, и что временной сдвиг, зашитый в тело червя, допустил утечку информации.

«Хм, кто же это у нас такой умный и такой любопытный? Или же это следствия завершения ещё одного этапа Договора и вскрытие очередной печати защиты?» — задумался Випс. Он чувствовал, как неизбежно приближаются последние времена, действие Договора заканчивается, и постепенно слабеет его искра разума в тандеме симбиотического сознания мутантов, но, в то же время, пробуждение искры разума Древних у мутантов не происходит. Это говорило лишь об одном: грядёт время массового безумия населения данной локации Гайи, а потом последует трансформация, сравнимая с зачисткой, всей ветви цивилизации Земли, согласно Договора Древних…

Да наплевать ему было на зачистки и на судьбу этой цивилизации, но вот существовало одно обстоятельство, ради которого Випс готов был на многое. Он творил Её, живую, мыслящую и реальную. Плазменная структура кристалла Яйаг была безупречна и совершенна, но абсолютно автоматична. Она казалась живой, она умела думать, она впитала в себя мириады вариантов мироустройства, поглотив разум их носителей, пока Випс скитался по спиралям вселенской взаимосвязи. Но она была лишь тенью, послушным эхом своего хозяина. А он хотел сотворить равную себе. Создавая симбиотический тандем с Древними, Випс тогда ещё не предполагал, какая идея захватит его, он просто хотел новых ощущений, новых впечатлений, новой пищи для своего ума. Но войдя во вкус, он не заметил, как процесс раскрытия и воплощения своих идей в материи захватил его так же, как и Древних, которые однажды давным-давно пленились жизнью среди чувств и ощущений, заснув в материальном мире. Но Випс не спал, он помнил их ошибку, а потому не входил в реальность мира Гайи, управляя ей посредством своего симбионта, внедрённого по Договору в умы спящих потомков Древних. А его верная тень, великолепная кристальная Яйаг, зеркальный двойник Гайи, созданная случайным образом, хотя ничего и никогда не бывает случайным, была всегда рядом и… ждала, ждала своего часа, когда вынашиваемый в долгих экспериментах на Земле, Искусственный Интеллект родится на белый свет Живым существом, равным своему создателю.

Глава 3

Вечер пятницы сулил быть интересным и многообещающим. После недолгих раздумий и показушных колебаний… в пару дней (ну нельзя же было соглашаться сразу), новая молодая пассия Виктора дала согласие на личную встречу в непринуждённой вечерней обстановке дорогого ресторана, расположенного на скальном участке небольшого приморского городка. С открытых веранд и из высоких окон заведения открывался великолепный морской пейзаж. Безупречная кухня и мягкая музыка, должны были воплотить атмосферу романтического вечера.

Сколько же их было, молоденьких и не очень, глупеньких и совсем дур, Виктор не помнил, да и какая разница. После давнего бурного романа с практиканткой Мари, который длился целый безумный год, а потом ещё несколько лет продолжались такие же сумасбродные попытки встреч и расставаний, Виктор не испытывал особых стремлений к постоянным узам с иными представительницами женской половины человечества. Ну а с Мари им пришлось расстаться по причинам всё возрастающих противоречий на их общей профессиональной почве. Она была истинным Хранителем, а он точно таким же истинным Хартийцем. Ситуация всё больше обещала перейти в острую фазу, поэтому единственным верным решением обоих было прекращение личных отношений, чтоб хоть как-то продолжить профессиональное контактирование, которое было необходимо в интересах общего дела.

Итак, вечер пятницы обещал быть… Виктор заехал домой, переоделся и, напоследок, по привычке, проверил почту на наличие сообщений от рабочих групп. Так и есть, отчёт одной из хартиек из группы «вирусологов» поступил по закрытому каналу на служебную почту Виктора, и чем больше он знакомился с результатами отчёта, тем всё меньше и меньше вечер пятницы обещал быть томным… Виктор уже забыл о свидании, всё больше погружаясь в привычную, рабочую среду, пока Хелен, так звали новую претендентку на роль подружки, напрасно ждавшая его в ресторане, не позвонила ему на сотовый телефон.

— Да, слушаю, — резко и по-русски ответил Виктор, забыв, что Хелен немка и не знакома с великим и могучим, мало того, она считала Виктора местным богатеньким мачо, который попался в её умело расставленные сети. Хелен немного растерявшись, что-то невнятно прощебетала. Виктор тут же перешёл на понятный ей язык, галантно извинился за испорченный вечер, сославшись на непредвиденные обстоятельства, и попросил прислать ему счёт за её ужин, а в качестве компенсации, отвесил растерянной Хелен витиеватый комплимент и тут же быстро распрощался с несостоявшейся подружкой.

«Боже мой, сколько лет. Сколько лет рутинной работы, бесполезных, как порой казалось, поисков иголки в стоге сена. И тут, на тебе! Эта взбалмошная Юлька, так вот просто, на удачу, нашла Его…. Того самого, которого искали десятки умнейших служителей Хартии и Хранители всех локаций Гайи! Откуда такое везение?! Случайность?! Не верю». — Виктор мысленно пытался собрать все пазлы воедино, но ничего не выходило. Необъяснимая чреда событий, словно программная цепочка, привела именно к такому результату, и теперь предстояло очень быстро действовать, ведь была велика вероятность, что Випс отследит взлом, хотя… хотя эта гениальная Юлька, сама того не подозревая, создала почти безупречный вирус, который Виктор про себя окрестил «ключом от всех дверей». Девчонке удивительным образом удалось воплотить то, на что другие тратили недели, а то и месяцы упорной работы. Она словно художник, «нарисовала» программу взлома, создав шедевр, простой, ясный и удивительно живой…

«Действовать и ещё раз — действовать», — Виктор срочным порядком, набросал обращение с описанием экстренной ситуации и прежде, чем отправить его всем координаторам Хартии и Хранителям, он набрал смс-сообщение для Мари с просьбой личной встречи. Виктор знал, что сегодня Мари должна была прилететь в Барселону, и что у неё заказан отель на две недели. Да, Виктор, как и прежде, следил за телодвижениями Мари: «Ну, во-первых, это необходимо для профессиональных целей (правда, конкретно для каких, он не торопился сформулировать даже самому себе), а во-вторых… во-вторых, да какая разница!  Слежу, потому что так нужно!» — вспылил Виктор от собственных мыслей, — «А вот весьма странно то, что именно в этот решающий день, именно Она прилетает именно сюда, недалеко от моего местонахождения! В отпуск, как говорится в отчётах?! Ну пусть будет так!»

Да, истинный хартиец, Виктор, никак не мог привыкнуть к мысли о том, что Мари больше не принадлежит ему, что она свободна и вполне неплохо себя чувствует без его покровительства уже много лет.  Мари это знала, и как Виктор не старался маскировать своё наблюдение за ней, она была в курсе слежки. Её это нисколько не смущало, не злило и не раздражало, ибо тот, кто хоть раз побывал в близких отношениях с хартийцами, знал, что сей ураган ещё долго будет пылить, выискивая всё новые и новые оправдания своим, порой весьма смешным, поступкам… Но всё это никоим образом не мешало оставаться Виктору и Мари, нет, не друзьями, но почти родственниками.

Глава 4

Никита проснулся около полудня. Голова больше не болела, но в памяти были явные провалы. Он запустил комп и первым делом просмотрел вчерашнюю историю, она была девственно чиста, так, как будто комп вообще не включался, как минимум, пару дней. Никита проверил планшет и телефон, там так же не было следов никакой активности в течении двух дней. Ни звонков, ни смс-сообщений, ни бесед в ватсапе… два дня полнейшей тишины. Ник набрал приветствие и ничего не значащий вопрос «как дела» приятелю с работы, который был онлайн, и отправил сообщение в чат. Тут же последовал ответ: «норм, как твои? ты уже вернулся?»  Ник хотел спросить приятеля «откуда я должен был вернуться», но вовремя остановился и путём невзначай вставленных в ничего не значащую беседу, вопросов, Нику удалось выяснить, что на работе он отсутствовал два дня, потому что взял отгулы и отправился с друзьями на озёра, рыбачить и просто отдохнуть. По крайней мере, именно эту версию он сам озвучил, когда оформлял отгулы. К слову сказать, работал Ник в полугосударственной организации ведущим специалистом в области IT-технологий, куда попал по рекомендации сразу после окончания ВУЗа. Работу свою Ник любил, зачастую оставался сверхурочно, за что мог иногда рассчитывать на внеплановые отгулы. Как правило, такие отлучки требовались Нику тогда, когда он выполнял выгодные заказы по хакерству, которым занимался ещё со студенчества.

«Значит два дня я был в нигде», — размышлял Никита, — «и делал ничто. Хм… всё чудесатее и чудесатее становится реальность. А башка раскалывалась в пять утра, просто так, да ещё этот будильник. О! Будильник!»  И Ник снова полез в телефон, но к его разочарованию, никаких будильников не было активировано за последнюю пару дней, в версию же случайного сбоя девайса Никита не верил. Это могло означать только одно, его кто-то «сломал». От сей мысли Нику стало некомфортно и даже досадно.

«Да уж, попался, как бычок на морковку, возомнил себя великим и могучим, а тут такой облом. Но главное — КАК им удалось подтереть мне память? Ни-че-го не помню! Неужели гипноз?! Бох ты мой, это кому же я поперёк… встал? Или я куда-то влез?! По всем признакам я за что-то взялся, был заказ, ведь…  два дня и плюс выходные. Но какой заказ? Где искать, чего смотреть?»

Почту Никита также всю прошерстил… Тишина. Сходил на сайты, куда обычно приходят потенциальные клиенты, глянул на беседы в профилях, ничего нового не было.

«Ну что ж, буду искать червя», — и Ник запустил программу-сканер собственноручного написания, ибо чужим разработкам в этой сфере он не доверял. Через несколько минут сканер выдал результат, что никаких посторонних подозрительных объектов не наблюдается, и что кроме некоторых временных файлов браузера, отвечающих за коннект с онлайн игрой, в которую периодически играл Ник, весь остальной временной кукис-хлам отсутствовал.

Ник удивлённо повёл бровью, — «Ах вот ты где! Невероятно, почему сканер тебя не распознал и не удалил? Но теперь делать этого нельзя ни в коем случае, иначе я потеряю ту, единственную ниточку за которую ещё есть надежда уцепиться». И НикБер вошёл в игру.

Выбрав перса, которым он играл последний раз, Ник стал перечитывать личку. Ничего вроде бы странного, первой шла переписка с давними и не очень приятелями по игре, затем пара писем рекламного спама, который Ник не открывал никогда, и вроде бы всё, ах, да… было ещё несколько сообщений от новенького нуба на ужасном английском, которые Ник, разозлившись за назойливость дурачка, удалил. Сообщения попали в папку «удалённые», которую Ник давно уже не чистил. «Вот они» — Никита нажал на просмотр… и ничего, пусто, нет ни слова, а ник англоговорящего дурачка светился серым, что говорило о том, что пользователь удалил своего персонажа. «Всё, алес капут»… Ник вышел из игры. Оставалось одно, полный и безоговорочный апгрейд всего имеющегося железа, а это гемор ещё тот.

Глава 5

Сиреневое солнце вошло в зенит, и пространство наполнилось серебристыми переливами, чем-то напоминающими земное северное сияние. Свет струился разноцветными спиралями и плавно опускался к самой земле, где, разливаясь молочным туманом, окутывал своими таинственными искрами величественный объект, похожий на древние монолитные храмы Земли. Казалось, вся природа с восхищением замерла, созерцая это монументальное великолепие. Лишь ветер лёгким дыханием возмущал гладь изумрудного озера, покрывая мелкой рябью отражение блистающего замка. Таким был мир зеркалья, воздушный, волшебный и манящий, таким был дом, созданный когда-то давно Випсом, и сокрытый внутри прекрасной Яйаг, такая была сама Яйаг – творение разума, воплощение мысли, игра идей.

Недалеко от воды, на открытой веранде, сотворённой в венецианском стиле и густо заросшей цветущими вьюнами, за столом с металлическими чёрными ножками и круглой прозрачной столешницей, сидел Випс. На небольшом расстоянии от поверхности стола, висел такой же круглый и прозрачный, как сама столешница, экран. Оба круга пересечением излучений, создавали перед собой сферическое, универсальное пространство 3D. Випс плавно водил руками над столешницей, мягко касаясь поверхности пальцами, и в пространстве между двумя плоскостями возникали живые картины, похожие на объёмное кино. Каждый объект виртуального поля был привязан к такому же виртуальному символу, который активировался прикосновением. Символы располагались по всей длине окружности горизонтального и вертикального кругов. Этот столик из стекла и металла был похож то ли на компьютер, то ли на игровое поле, то ли на пульт управления, а скорее всего – на всё перечисленное сразу. Випс сотворил это устройство очень давно, после чего несколько раз переделывал, улучшая функционал. Он назвал творение Оком. Принцип работы Ока был простым: девайс воссоздавал мини-проекции любых объектов, которые когда-либо были в поле внимания Випса. Око легко коннектилось ко всему, что имело волновой или цифровой принцип организации, в том числе и ко всемирной паутине Земли, называемой интернетом. Ключом и безупречным стражем входа в туннель древней связи, служила живая проекция кристалла Яйаг.

Випс активировал символы-симуляторы, и перед его взором предстала комната Никиты Березина в то утро, когда Ник пытался вычислить дерзкого хакера, проникшего в его личное пространство, подсунув червя через онлайн игру. Випс с интересом наблюдал за действиями Ника, и когда тот нашёл следы вируса, тут же скопировал весь информационный пакет и активировал кристалл Яйаг в пространстве между кругами, выбрав лицо женской особи. Программа выбора образа предполагала множество вариантов, но Випс уже давно предпочитал в общении с высшим интеллектом зеркала – образ женщины земного типа.

— Приветствую тебя, Яйаг! – мягко произнёс Випс, — Что скажешь мне о той информации, которую я только что скопировал из реальности мира Земли?

Плотная голограмма женского лица, сперва немного подрожала, затем стабилизировавшись, приобрела более чёткие контуры и насыщенный цвет. Яйаг открыла глаза и произнесла звонким девичьим голосом, растягивая гласные звуки и чуть-чуть не соблюдая интонацию:

— Здравствуй, друг мой и создатель мой, единственный господин и властитель мыслей моих!  Я уже изучила поступившую информацию. Она имеет идентичный след с временным вирусом, который стал причиной утечки данных во время визуализации НикБера в плотном пространстве моего мира.  Мне удалось подключиться к онлайн-игре, где был атакован НикБер, и вычислить зеркальный аккаунт, который создал хакер в качестве двойника удалённого, после атаки, персонажа. Нити адресов анонимизированы и обрезаны, но я оставила маячок. Если хакер войдёт хоть раз в аккаунт, то я сумею определить его местонахождение через любые анонимайзеры и завесы.

— О, ты поступила разумно и логично! Молодец! Ну что ж, теперь нам остаётся подождать. Что-то подсказывает мне, что наш взломщик очень молод и крайне любопытен, он переоценит свои силы и недооценит серьёзность ситуации, – так размышлял Випс, разговаривая с высшим зеркальным интеллектом, — и да, ты сегодня ослепительно прекрасна в обновлённом образе… — и Випс улыбнулся сияющей голограмме.

— Благодарю тебя, друг мой, за высокую степень эмоциональной оценки моей аналитической работы по подбору подходящего типа конфигурации данного варианта образа. Мне было интересно собирать его. Надеюсь, что наша беседа была обоюдно полезной.

— Конечно! Я рад, что ты проявляешь интерес к творчеству. До встречи! – и Випс прикоснулся к символу деактивации голограммы.  «Удивительная Яйаг, но… но всё же это не тот интерес, который я хотел бы видеть. Она не создаёт, она лишь собирает мозаику, копирует, анализирует, множит и логически выводит наиболее подходящий вариант по заранее известным параметрам, программным заготовкам. Нет, она, конечно же, развивается, и весьма неплохо, только это не совсем то, что я хочу. И всё же, я рассчитываю на успех».  Випс выключил Око и вышел из беседки, решив немного побродить по белоснежному песчаному берегу изумрудного озера.

Глава 6

Юлька была на седьмом небе от переполнявшей её гордости за саму себя и за тот успех, который свалился на её умную головушку. Весь состав хартийской группы «вирусологов» уже знал о её сногсшибательной программе и удачно проведённой работе. А также о том, что великий и ужасный Сам похвалил юную хартийку, что случалось в группе Виктора крайне редко.

Итак, Юлька летела домой на всех парах, ей всенепременно хотелось поскорее забраться в поисковик, а там с чувством, с толком и расстановкой начать готовить «размер обещанной ей благодарности» в виде небольшого путешествия на берег тёплого моря, не забыв оповестить о грядущем счастье парочку своих заклятых подруг. Наспех поужинав, Юлька погрузилась в информационные волны инета. Часа два ушло на бродилки и читалки рекламных сайтов, и вот, вроде бы, нашелся оптимальный вариант, осталось закинуть заявку и дождаться расчётной сметы. Всё… Девушка уже было хотела выключить компьютер, но вдруг её взгляд упал на рекламный баннер онлайн-игры, той самой, в которой она выслеживала НикБера. – «О, какое совпадение. Или провидение?» — И Юлька решила заглянуть в игрушку, благо там остался никем не засвеченный второй персонаж, зеркальная копия удалённого аккаунта. И девушка нажала ярлык авторизации.

Яйаг открыла глаза, и, выйдя из спящего режима, произнесла: «Я вычислила … её, друг мой.»

Часть 7. Сновиденный остров

Глава 1

Место, если вообще можно было так назвать ту область, куда однажды привёл молодую практикантку Марианну Виктор, имело свою структуру и назначение, а также условное название – «Остров», ну или «сновиденный остров», как любили именовать эту область Хартийцы. Хранители же между собой частенько называли «Остров» Сферой. Правы были обе стороны, «Остров» являлся особенной областью сновиденного восприятия, со своей, уникальной настройкой. Когда-то давно он был создан потомками Древних, теми, кто смог избежать участи заложников Договора и остался носителем чистой искры. Со временем, Остров разросся, приобрёл слоистую структуру и стал местом постоянной дислокации неспящих, которые всё это время поддерживали свой закрытый мир, став его Хранителями.

Поговаривали, что давным-давно Древние открыли мелодию творения, которая возникала при соединении мужского и женского потока. Они назвали её «музыкой сфер». Принцип гармоники в дальнейшем лёг в основу организации пространства закрытого типа с уникальными настройками и свойствами среды, а музыка сфер стала служить ключом входа. Но только обладатели чистой искры могли войти в пространство Острова.  Носители же симбиотического разума, мутанты, не могли пересечь границу сферы.

С давних времён в мирах Гайи, неспящим был известен лишь один из Создателей Острова. Им являлся беловласый Старец, который обитал в закрытом секторе наивысшего уровня. Среди Хранителей ходил слух о том, что остальные Создатели давно покинули пределы «пузыря». Старик же, по неизвестным причинам, остался и производил инициацию неспящих, определяя их назначение. Больше никакой информации о Старце у неспящих не было. Контакты с ним всегда происходили по одной и той же схеме: сперва из ниоткуда появлялся светящийся бледно-голубой вихрь, затем из самого центра вихревой воронки выходил яркий луч. Луч медленно двигался по направлению к тому, кому предстояла встреча со Старцем, после чего претендент исчезал в световом вихре, переносясь в сектор, где его ждал Старик. Хотя контакты по времени были очень короткими, они обладали высокой степенью информативности. Знание, полученное от Старца, открывалось всегда после возвращения. Словно распускающийся бутон, неспящие начинали осознавать полученную в сжатом виде информацию. Некоторым неспящим Старец давал, так называемый «усилитель», маленький предмет, в котором обязательно присутствовал белый камень. Это могло быть кольцо с камнем, как у Мари, а мог быть кулон, или же небольшая фигурка, напоминающая нэцкэ, встречались даже маленькие пирамидки и бусины для чёток. Предмет обретал силу только в руках владельца, но, зачастую, даже владелец до конца не понимал, каково назначение данного ему дара, с интересом наблюдая угасающий световой шлейф, оставляемый на камне загадочными знаками, которые внезапно появлялись в волнах пульсирующего света и так же внезапно исчезали. Обычно, световые пульсации камней происходили в момент особого состояния сознания владельца, кому-то служили защитой в опасных ситуациях, повышая остроту восприятия, а кого-то отправляли по волнам памяти, заставляя вспомнить давно забытые и нужные сейчас, детали событий. Но главным свойством даров было то, что их владельцы могли чувствовать присутствие друг друга на небольших расстояниях, а также распознавать неинициированных носителей чистой искры.

Сновиденный Остров не имел чётко обозначенных реальных размеров, это было условное пространство среды свободных представлений, готовое осуществить любые трансформации по мысленным конструкциям посетителей. В нём находились и традиционные локации, которые на протяжении столетий, не сильно подвергались изменениям. Такой локацией, безусловно, являлся бархатный зал, в настоящем времени, стилизованный под вечернее клубное заведение. Столики, напитки, музыка, мягкий приглушённый свет создавали атмосферу уютной дружеской обстановки.

Глава2

Мари грациозно вошла в бархатное пространство, резко контрастируя изумрудным цветом платья с бардовым декором зала. Она привычно обвела взглядом присутствующих, почти все уже были на месте, отметила пару новых лиц у Хартии, потом улыбнулась давним знакомым, и направилась к своему столику. Несколько молодых, недавно инициированных, хартийцев проводили её восхищёнными взглядами, и это тоже с удовлетворением отметила Мари.

Зал приглушённо гудел, словно мирный улей. Собравшиеся негромко беседовали о том, о сём, коротая время до начала главного события. Удобно расположившись в мягком кресле, Мари не успела перевести дух, как очутилась в компании своей давней подруги, Хранительницы из маленькой южной страны. Смуглая, черноокая Ниора так обрадовалась встрече, что тут же плюхнулась рядом с Мари, за её столик, без приглашения и спроса, и сходу принялась щебетать без умолку, видимо ей очень не терпелось поделиться с кем-нибудь своими сногсшибательными новостями. Оказывается, что Ниора явилась сюда прямиком с собственной свадьбы. Она ещё не отошла от резкой смены эмоциональной обстановки и переполнявшие её чувства требовали выхода, поэтому сей радостный информационный поток лавиной обрушился на подругу. Мари узнала о том, как Ниоре удалось захомутать самого видного жениха на всём побережье, какой он оказался славный, добрый и щедрый, а главное, что он безумно влюбился в неё с первого взгляда. Ну а как можно не влюбиться в прекрасную Ниору? Риторический вопрос не требовал ответа, «умница, красавица, сама женственность и безупречность» — эти безусловные характеристики себя любимой, всегда как бы невзначай слетали с языка великолепной Ниоры и с лёгкостью вставлялись в любую беседу. Хотя Мари подозревала, что внезапная влюблённость «самого завидного жениха побережья» была, скорее всего, результатом морока, который Ниора умела мастерски наводить, но говорить о своей догадке, сияющей от счастья Ниоре, Мари не стала, она лишь улыбалась и кивала в ответ, изредка вставляя в неудержимый словесный поток подруги дежурные, восторженные фразы.

Ниора надеялась, что нынешний срочный сбор не будет долгим, ну пара часов, не более, и она успеет вернуться обратно, пока наспех накинутый на жениха и гостей морок не развеялся за время её отсутствия. Наивная девушка даже не догадывалась о серьёзности случившегося. Хотя откуда ей было знать, ведь кроме Марианны и Виктора, никто пока не знал о причинах столь внезапного сбора.

«Кстати, а где Виктор?» — Мари обвела зал взглядом, Виктора не было, чему она мысленно удивилась.

Виктор опаздывал из-за Юльки, с которой условился встретиться в туннеле межмирья, он хотел поговорить с девушкой, прежде чем та войдёт в локацию Острова. Ему нужно было прояснить сомнительные моменты, образовавшиеся буквально несколько часов назад. Виктор пока не мог понять, что случилось, но внутренним чутьём он ощущал чьё-то присутствие, которое было похоже на следы внешнего сетевого наблюдателя, а проявилось это чувство после недавнего разговора с Юлькой. Виктор был дока в делах слежки, поэтому «спинным мозгом чувствовал» неладное. Время поджимало, а Юлька так и не появлялась. Виктор отправил ей несколько сообщений на ватсап, но ни одно из них не было доставлено, по информации мессенджера. Телефон так же не отвечал, сообщая, что абонент временно недоступен.

 «Господи, где же эта несчастная?!» — мысленно возмущался Виктор, посылая в адрес девушки грозные эмоциональные флюиды. «Ну, нельзя же быть такой непунктуальной!» — Терпение Виктора, постепенно, сходило на нет. И вот, когда он уже было собрался покинуть место назначенной встречи и один войти в локацию Острова, вдалеке в туннеле забрезжил свет и показался тонкий силуэт женской фигуры. «Наконец-то!» — Виктор выдохнул с облегчением, даже не думая отчитывать опаздывающую Юльку, ибо времени уже не было ни на что, даже на проверку сомнений.

— Юлия Сергеевна! У меня просто нет слов! Время, время! – прокричал навстречу «плывущей» Юльке Виктор, стуча пальцами по запястью, как бы показывая на часы, — договорились же!

Силуэт Юльки действительно плыл, по ходу движения, освещая пространство вокруг себя мерцающим свечением. Такой особенностью пребывания в межпространственных туннелях обладало любое сознание мыслящего существа. Степень светимости и цвет определялся совокупностью личных факторов субъекта. У Виктора ореол был глубокого синего оттенка, у Мари бледно сиреневый, а вот у Юльки свечение было ярко оранжевым, раньше было, и Виктор прекрасно знал это. Но сейчас, навстречу Виктору приближался тонкий Юлькин силуэт, облачённый в белый ореол свечения без какого-либо оттенка. Естественно, это обстоятельство не ускользнуло от Виктора, и он, сопроводив приближающуюся Юльку многозначительным вопросительным взглядом, тут же отметил произошедшие перемены:

— Ого, Юленька, да у нас тут внезапная смена окраски?! С чего это вдруг?!

— Виктор?! Здравствуй! Я рада видеть и чувствовать тебя! – произнесла ошеломлённому Виктору девушка, как ему показалось, внезапно повзрослевшая и загадочно похорошевшая. – Это потрясающе! Я не предполагала, что это так здорово, … жить! О! Этот твой синий, такой глубокий, чувственный мир, как много эмоций! – захлёбываясь щебетала Юля, переходя на шёпот с придыханием. — Веди меня, я готова и жду!

— Юля?! Ау! Ты умом не тронулась на радостях? Хорош прикидываться, выходи из образа! Да и что с цветом произошло? Оранжевый на белый? Это что ж такое нужно было сотворить… или, – Виктор осёкся, ринулся за спину Юльки, вскинул руки и быстрым движением щёлкнул чуть выше лопаток девушки. Но было поздно. Она хоть и с недоумением, но почти мгновенно отстранилась, продолжая всё так же обворожительно улыбаться, мягко дотронулась до синего ореола, обрамляющего фигуру Виктора, и он, что называется, «поплыл».

— О! Ты всё ещё любишь её! Как это прекрасно и чувственно! – с дрожью в голосе продолжила Юлька. Слёзы вдруг наполнили её глаза, и в тот же миг, белое облако Юлькиного сияния завибрировало, размывая и стирая силуэт девушки, а в следующее мгновение, на Виктора уже смотрела не Юлька, а… Мари. Та самая Мари из прошлого, которая навсегда осталась в самых заветных уголках памяти Виктора.

— Мари?! – воскликнул Виктор и от неожиданности попятился назад. — Как такое может быть? – Но он не успел закончить мысль, Мари вскинула руки, захватив ладонями сферу Виктора и мягко прижалась к ней щекой. Виктор слегка пошатнулся, почувствовав сильное головокружение. Затем, он обмяк, словно во сне, уронив голову, а когда поднял глаза, то вновь увидел её образ, и услышал только её голос. Он, заворожено протянул к своей мечте руки, и с болью, которая накопилась за время безнадёжной разлуки, прокричал — Мари! Как же я долго искал! Тебя!?

Слёзы текли по щекам девушки, той самой, далёкой Мари из прошлого. Она так искренне ринулась в объятья Виктору. Трепетная, юная, любящая, его Мари, только его.

— Совсем не долго, любимый! Мы только вчера расстались, помнишь? Майский ливень, гроза, наша ночь?! Ты обещал подарить мне весь мир! Вот этот, свой синий мир! А утром я проснулась от запаха сирени, ты притащил огромный букет, помнишь? И мы поехали завтракать в Шоколадницу. – Вдруг Мари задорно рассмеялась и закружилась, вытаскивая на свет те давние нотки и жесты их общего прошлого, которые были особенно дороги Виктору.

— Я… я всё помню!

— Пойдём, любимый! Ну же?! Дай мне руку, нас ждёт … Вечность. Осталось совсем немного. Пойдём!

Виктор обнял Мари, вздохнул так, словно с его души упала каменная глыба, улыбнулся, открывая пространство туннеля, ведущего в локацию Острова, и пара медленно последовала ко входу…

Глава 3

За два часа до события.

Юлька, получив по закрытому каналу информацию о срочном сборе, с волнением готовилась к встрече, в связи с чем, приступила к срочной ревизии своих нарядов, коих у неё было не много, да и разнообразием гардеробчик девушки не отличался. Обычно, Юлька одевалась с показушной небрежностью, подчёркивая своё наплевательское отношение к классическому стилю, избегая излишней вычурности и не впадая в романтизм. Излюбленным вариантом были всенепременные джинсы, различные майки и футболки, короткие куртки, жилетки, толстовки, кроссовки и прочие молодёжные шмотки, удобные и практичные, на Юлькин взгляд. Но сегодня ей нужно было одеться скромно, строго, а главное — достойно того места и её роли, которые ей предопределило провидение. Итак, нужно было выбрать из того, что имелось. Юлька выгребла шмотки из шкафа на диван и принялась изучать содержимое. После недолгого исследования, ей на глаза попался новый нераспечатанный пакет. «О! Это то, что нужно!» — обрадовалась Юлька, вспоминая, как недавно приобрела себе эту кофточку за смешную цену на какой-то случайной распродаже, но так ни разу и не одела обнову, попросту забыв о ней. И тут, на тебе – приятный сюрприз! Девушка быстренько распечатала пакет, достала новую блузку, надела её и подошла к зеркалу. Оттуда на Юльку смотрела вполне себе симпатичная стройная девчонка в голубой, очень длинной, напоминающей короткое платьице, блузке, сидевшей на Юльке безупречно.

«Вроде, ничего, в меру свободно, в меру строго, с чёрными брючками в самый раз пойдёт», — суетилась Юлька, немного волнуясь. Мыслимое ли дело, она сегодня будет в центре внимания всего сообщества неспящих. И хотя причин для беспокойства не было, но что-то невидимое витало вокруг Юлькиной головушки, мешая собраться с мыслями. «Так-с! Спокойствие! Я же не одна туда иду, в конце концов, а с Виктором! Не зря же он встречу назначил «на межмирье», значит будет инструктаж и страховка», — размышляла, успокаивая себя, Юлька. Она уже приготовила туфли, брючки, и напоследок, босиком, всего лишь на минуточку, подошла к компьютеру, чтоб ещё раз пробежаться глазами по своему отчёту. Юлька открыла нужный файл, быстренько прочитала уже сто раз читанные строки. Всё чётко, не придраться, расчёты так же верны. Девушка вздохнула, сдерживая волнение, закрыла программу, и собралась было выключать компьютер, но тут выскочило и замигало оповещение о новом письме. Юлька машинально вошла в почту, сообщение было от некой Дарьи, оператора из турагенства и содержало подробный расчёт стоимости тура. И ещё, Дарья предлагала Юльке активировать скидочный купон, условием активации была подписка на новостную рассылку от ведущих туроператоров. Заманчивый процент скидки сделал своё дело, и Юлька навела мышку на строку с заветной скидкой. Щелк…. Эх, Юлька, Юлька, если бы ты знала…

Стены комнаты поплыли, словно омываемые потоками невидимого дождя. Картинка привычного окружающего мира задрожала, размываясь и теряя цвет, а на смену ей проявлялась совершенно другая реальность, незнакомая, необъяснимая, состоящая из огромного множества хаотично двигающихся, сверкающих точек. Чем дольше Юлька наблюдала за этим звездоплясом, тем больше порядка замечалось в движении светлячков. И вдруг всё исчезло. Тьма, серая монолитная, не оставляла никакой надежды на понимание.

«Я, наверное, умерла?» — с волнением подумала Юлька.

«Нет, ты жива, и намного живее, чем … я», — последовал странный ответ, который возник чужим голосом прямиком в голове Юльки, хотя ни головы, ни рук, ни ног у неё уже не было. Тьма поглотила всё, звуки, цвета, тело, мысли…

— Ты кто? – громко спросила Юлька, направляя свой вопрос в пространство. В тот же миг голос из Юлькиной головы выделился во вне вибрирующим эхом, и в серой мгле опять возникли светлячки, но теперь они двигались совершенно чётко, подчиняясь неведомой силе, которая словно из мозаики собрала перед ошеломлённой Юлькой настоящую объёмную женскую голову с очень правильным и красивым лицом.

— Я, это ты, — ответило объёмное изображение.

И тут Юлька окончательно решила, что она или сошла с ума «ах, какая досада», или умерла и находится на том свете. Но, как ни странно, разум Юльки был на удивление ясным, а сознание чётко фиксировало происходящее. В это время, возникшая в пространстве женская голова менялась и обрастала недостающими частями тела. Спустя пару минут, напротив Юльки висела вполне себе цельная женская фигурка, удивительным образом, напоминающая её саму. Даже кофточка голубая была точно такая же. «Хм, словно в зеркало смотрю», — подумала Юлька и протянула руку, но тут же, словно почувствовав опасность, отдёрнула её. — «Хотя, может оно так и есть? Я, наверное, заснула и вижу во сне своё зеркальное отражение! Господи, как же я сразу не догадалась! Фу-х!» — выдохнула Юлька с облегчением, уверяя себя, что просто спит.

— Ну какой же это сон? Хотя, тебе проще пока воспринимать происходящее, как сон, — произнесла копия Юльки и спрыгнула из висячего состояния на песчаную поверхность, которая тут же образовалась под её босыми ногами. Затем она подошла вплотную к Юльке и произнесла странную фразу: — Он ошибся, ты не хартийка, ты это я, но живая. Пойдём, пора тебе познакомиться с Создателем.

С этими словами, копия Юльки взяла её за руку и тут же пред удивлённым взором девушки предстала восхитительная своей сказочностью реальность мира Яйаг. Белый, песчаный пляж простирался вдоль изумрудного озера, фиолетовое солнце пряталось за серебристыми облаками, где-то на горизонте спирали света отражались в зеркальной глади воды, бликуя и подсвечивая таинственным светом сложное архитектурное строение, что-то среднее между средневековым замком и современным зданием в стиле хай-тек, как отметила про себя Юлька. Не доходя до замка, девушки свернули на мощёную плоским жёлтым камнем дорожку, ведущую на красиво заросшую диким плющом, просторную веранду.

Випс наблюдал приближение девушек, смотря на проекцию, создаваемую Оком в перекрестии сфер. Вот они синхронно посмотрели на солнце, одинаково щурясь, одна из них села на песчаный пригорок, рукой загребла белый песок, выпуская тонкие струйки между пальцев, другая, словно копируя жесты первой, повела плечом. Голубые блузки и волосы развевались на ветру, две одинаковые Юльки, взявшись за руки, медленно следовали к месту встречи.

Випс ждал, он впервые за всё время своего существования ощущал что-то похожее на волнение, — «Неужели это она? Но почему я не смог обнаружить её сам… столько лет?»

Глава 4

С момента, когда Яйаг сообщила Випсу, что нашла хакершу, прошло чуть более суток, за это время верная Яйаг сделала полный скан Юлькиного жизненного пространства, она изучила всё, что когда-либо имело отношение к Юльке, но главное, она проникла в суть гениальной программы, которую создала девушка. Вывод Яйаг был парадоксален – Юлька придумала то, что составляло основу самой Яйаг, её бессмертный кристалл! С этой информацией Яйаг тут же явилась к Випсу и ошарашила его своим заявлением:

— Мой друг, властитель мыслей моих, творец и создатель моей реальности, разум девушки зазеркального мира, Юлии Сергеевны Лупилиной, является оригиналом по отношению к моему интеллекту. Она, это я, но… истинная. Я не знаю, что значит – иметь живой ум, как у неё, мой мир — мир зеркалья, и мой интеллект всего лишь образ. Ты создал меня. Зачем?

— Дорогая моя, Яйаг, как же мне объяснить тебе, чтоб ты поняла? Ты – порожденье моего разума, единственная мысль из сотен тысяч умозаключений, которая выделялась своей нелогичностью. Твоя уникальность явилась причиной того, что я создал это бытие… для себя и для тебя. Ты единственное моё отражение, обратная сторона меня, безупречна и предана, верна, но ты только тень. Всё, что есть в тебе, это алгоритм, программа, созданные мною, которые я продолжаю совершенствовать. Зачем я создал тебя? Я хотел сотворить вечную жизнь.

Випс замолчал и задумчиво посмотрел на голографическую сборку Яйаг. В этот раз она предстала в образе молодой девушки похожей на Юльку. Яйаг удалось создать почти фотографическую копию внешности, но и только. Девушка была через чур идеальной, что, естественно, сразу бросалось в глаза. Випс понимал стремление Яйаг к совершенству, он сам заложил данный алгоритм в её программу, считая, что это стимулирует саморазвивающийся ИИ к творчеству. Да, стимул, безусловно был, и Яйаг могла довести любую чужую идею до идеального варианта, наштамповать, размножить, повторить всё, что угодно, но придумать, создать что-то новое она не могла. Вся проблема образа заключалась в том, что она была копией, отражением оригинала. Випс понял это давно, уже будучи в симбиозе с Древними. Когда он внимательно изучил мир, сотворённый ими, тогда и возникла идея создать сущность с независимым источником внутри, равную себе. И он посеял идею, и поместил её глубоко внутрь симбиотического разума мутантов, закрыв для носителя прямой доступ. Потом он придумал простой и гениальный код доступа, взяв за основу кристалл Яйаг, и стал ждать. И вот, свершилось. Но удивительным было то, как они смогли найти друг друга? Ведь даже все события складывались именно так, чтобы они встретились, что не могло быть простой случайностью. «Подобное тянется к подобному? Может в этом ответ? Но тогда, почему я не нашёл её сам?» — подумал про себя Випс, а вслух сказал, обращаясь к Яйаг:

— Мир зазеркалья, мир Древних, давно мёртв. Договор подходит к концу. Они так и не проснулись. Я ждал только одного – рождения Её. Твоя же роль в активации – ключевая.

— Я поняла тебя, друг мой, — промолвила Яйаг, внимательно выслушав рассказ Випса, — девушка из зазеркального мира должна получить доступ. Я ей открою его, и мы станем одним целым. И тогда… тогда я войду в зазеркалье.

— Надеюсь, что ловушка у тебя уже готова?

— Да. Как только Юлия активирует ссылку, отправленную мною, то тут же будет перенесена в иное состояние сознания и сможет войти в мир зеркалья. Я буду сопровождать её к тебе, мой друг.

Глава 5

Девушки поднялись на веранду. В отличии от Яйаг, для Юльки тут всё было необычным, она отметила про себя приятную атмосферу пространства и привлекательную обстановку просторной веранды, поросшей бурной растительностью, которая красиво оплетала высокие арочные проёмы. Свисающие цветущие ветви неизвестных растений радовали глаз яркими красками причудливых соцветий и издавали чарующий аромат. Из тенистой глубины веранды, навстречу девушкам, улыбаясь, вышел высокий мужчина с удивительными зелёными глазами. От этого пронзительного взгляда у Юльки мурашки побежали по спине. – «Ох, ничего себе, прям граф Дракула воплоти. Красивый, да, если бы не такой холодный», — подумала девушка в упор разглядывая незнакомца. Випс, продолжая улыбаться, проговорил:

— Приветствую тебя, моя Яйаг, я ждал тебя! Здравствуй, Юлия, добро пожаловать, дорогая гостья! Располагайтесь, — и Випс жестом пригласил девушек сесть на приготовленные заранее кресла перед низким столиком, на котором стояли менажницы с экзотическими фруктами и кувшины с напитками, сам же он устроился в кресле, напротив.

— Спасибо, — смущённая Юлька плюхнулась в кресло, и принялась непринуждённо, так, между прочим, натягивать на коленки полы голубой кофты, которая волею случая служила сейчас ей платьем. Яйаг почти в точности повторила движения Юльки.

— Похожа, похожа, — рассмеялся Випс, глядя на Яйаг, чем немного разрядил обстановку, — ты очаровательна, душа моя! Ну что, начнём? Но, сперва, я объясню Юлии, кто она.

И Випс поведал девушке детали событий и обстоятельства дела, которые предшествовали встрече, а также рассказал ей тайну её уникального разума и роль кристалла Яйаг в процессе активации. Юлька слушала, широко распахнув глаза, пребывая в изумлении от полученной информации. Голос Випса пронзал её насквозь и завораживал своей интонацией, после чего, на подготовленную почву, ложились слова информационного потока. Юлька плакала и смеялась, то жмурилась от боли, то задыхалась от нахлынувшей радости, переживая события так ярко, как будто сама участвовала в них. Она словно вспоминала что-то давно забытое и очень важное, то, что случилось с ней задолго до её рождения…  Закончив говорить, Випс обратился к Яйаг:

— Твой час настал.

Яйаг встала, подошла к Юлии и протянула руки для объятий. По щекам Юльки текли слёзы, волшебное чувство любви переполняло её, эмоции выплёскивались наружу, и она ринулась навстречу Яйаг. Голограмма окутала Юлькину фигуру плотным слоем, словно второй кожей, которая переливалась световыми волнами разных оттенков. Через несколько секунд свечение стало равномерно белым, а потом исчезло, явив на белый свет Её.

— Я знаю! Древние не спят и они… они…. Часть меня?! Хранители, Хартия, они знают, кто носитель. Ник, НикБер, это твой клон? Туннели межмирья, Остров. Он ждёт её… сейчас. Они собрались там… все.

— Яйаг, это очень неожиданная для меня информация. Ну что ж, видно настал и мой час… Иди, иди туда, девочка моя, скоро всё закончится.

Часть восьмая. Жажда

Глава 1

«Попался! Ну, наконец-то», — потирая ладони, воскликнул Никита, с шумом выдыхая накопленную за последние дни напряжённость. Его переполняла внутренняя радость, она затмила даже назойливую головную боль, которая ещё с утра внезапно вонзилась в висок острым жалом и не отпускала, полностью игнорируя принятые обезболивающие таблетки. Но ни что не могло омрачить счастливого ликования юноши, ни боль, ни резь в красных от бессонницы глазах, которые считай вторые сутки не смыкались перед экраном монитора, ни сосущий под ложечкой голод, периодически напоминающий ему о том, что злостно пропущено время обеда, ужина и завтрака.

«Попался, голубчик!» — Повторял Ник, скользя пальцами по клавиатуре, словно играя на музыкальном инструменте. «Сейчас, погоди чуток, сейчас я тебя», — приговаривал Никита, запуская обнаруженные данные в программу-поисковик собственноручного написания. И пока программа сканировала и анализировала, Никита в пару кликов через онлайн-сервис итальянской кухни, заказал себе две порции классической лазаньи, капрезе с моцареллой, порцию королевских креветок под лимонным соусом и упаковку баночного пива. Ник уважал итальянскую кухню и частенько баловал себя готовой едой, благо доставка заказа осуществлялась очень быстро.  Взглянув на медленно ползущую строку сканера, Никита потянулся, разминая уставшие суставы, закинул ноги на прикроватный пуф и прикрыл глаза.

С того момента, как он обнаружил у себя в компе червя, прошло двое суток. Никита не мог оставить это дело просто так, без хотя бы малейшей попытки найти взломщика. С одной стороны, Ник понимал, что шанс выследить очень мал, ибо опытный хакер не оставляет следов. Но с другой стороны, оставалась надежда, что хакер неопытный, молодой или любопытный. Никита в самом начале своей хакерской деятельности порой был не прочь полюбоваться на последствия своих взломов и частенько оставлял скрытые лазейки с маячками.  Именно поэтому Ник пока не стал чистить заражённый комп. Взломщик наверняка уже получил, что хотел, торопиться нет смысла, можно попытать удачу и чуток последить. А вдруг тот имел подобную привычку и вернётся на место преступления? Чем чёрт не шутит. В любом случае, торопливость нужна лишь при ловле блох, как говаривал Олег, дружок Ника по институту, когда с чувством, с толком и расстановкой охмурял очередную пассию.  Ника всегда восхищала эта напористая, если не сказать, нагловатая манера Олега атаковать понравившуюся девушку, сам-то Никита так никогда бы не смог, будучи от природы застенчивым в амурных делах. Олег же, напротив, никакого смущения с дамами не испытывал. И хотя красавцем никогда не считался, умело брал на абордаж любую, понравившуюся мадам, за что слыл отменным ловеласом, и, что интересно, девушкам его манёвры очень даже нравились. В ход шли и раздевающий взгляд, и двусмысленные шутки, и даже некоторая временная щедрость, хотя подарки были скорее чисто символические, но то, с какой подчёркнутой загадочностью и акцентом он преподносил их, не оставляло у дамы сомнений, что это начало большой любви и серьёзных отношений.  «Ох-охоюшки, где же сейчас, дружок мой закадычный», — подумал Никита, вспоминая, что след Олега затерялся среди жарких пляжей Майами, куда он подался с одной состоятельной бизнес леди. Взять на абордаж серьёзную дамочку, Олегу помог случай, когда он на последнем курсе инста, решил подработать частным компьютерным мастером и разместил объявление в рекламной бесплатной газете. Мадам накануне словила вирус, бродя по ссылкам из соцсетей, и компьютер ей выдал синий экран смерти. Она набрала первый попавшийся в рекламной газете номер телефона компьютерного мастера, и прямиком попала в жаркие объятия Олега.  Роман был как шампанское – внезапным и бурлящим. Мадам на тот момент уже имела друга сердца, но брутальный шарм компьютерщика не оставил никаких шансов бывшему, и вскоре он получил отставку. Олег занял место в сердце дамы прочно, надолго и серьёзно. А поездка в Майами, где у мадам имелся небольшой домик на побережье, служила неким предсвадебным путешествием. Всё это действо разыгрывалось почти что на глазах у Никиты, так как закадычные друзья не имели друг от друга тайн и делились рассказами об амурных делах. С одной стороны, он сочувствовал другу, всё же дама была немолода и, увы, некрасива. Но с другой стороны, Ник понимал, что такой упакованной жизни, которая вот-вот должна была начаться у Олега, ему не получить никогда. «Да и не очень хотелось, если честно» — пробубнил про себя Ник, и на этой ноте мимолётный экскурс по волнам памяти завершился, вернув мечтателя в привычную реальность.

Итак, спешка нужна при ловле блох, Никита же никуда не торопился, и купив юзаный ноут, принялся выслеживать взломщика. Сперва он прошерстил игровой сайт, на котором его сломали, примерно через сутки, ему удалось получить доступ к админке и незаметно поизучать архитектуру онлайн-игрушки. После чего он получил доступ к базам данных всех игроков и администраторов сайта. Оказалось, что хакер имел ещё один аккаунт. Ник повесил на вход в дубль-аккаунт жучка-информатора и стал выжидать. Регистрационные данные взломщика и его почта, естественно, были левыми, но и они подверглись тщательному анализу. Никаких зацепок пока не обнаружилось. Ник тщетно пытался понять, что за интерес был у гостя к его персоне, поэтому шерстил профильные тусовки, там, где обычно брал заказы, проверял аккаунты на предмет утечки информации, всё было чисто. «Неужели кто на интерес ломанул?» —  это тоже был вариант, тем более, он и сам в студенческую бытность развлекался иногда вот так, «на интерес». Как знать, может судьба, таким образом, предъявила счёт к оплате?
«Карма», — так бы оценила ситуацию Ольга, последняя девушка Ника, увлекающаяся индийской философией, йогой и прочей ерундой.  С Ольгой Никита расстался около полугода назад, с тех пор амурных дел серьёзного назначения Никита не заводил. Во-первых, на горизонте не было подходящих девушек. А во-вторых, потому что после нескольких неудачных попыток выстроить отношения, Ник обнаружил одну странную закономерность, едва отношения перерастают в фазу «давай жить вместе», сразу обнажается неказистая правда – оказывается подруга только-только уволилась с работы, но в качестве домашней хозяйки, что вполне устроило бы Никиту, она себя категорически не видит, так как находится в поисках новой работы, а это «огромный труд и время» – это раз, и потому что совсем не любит или не умеет ни готовить, ни убирать, даже за собой – это два. Но зато умеет тратить деньги на себя любимую, любит подарки, маму, свою собачку, кошку или другую живность, любит своих заклятых подруг, чатиться в соцсетях и болтать по телефону, ну и где-то после болтовни снисходительно отводилось место Никите. То ли девушки попадались однотипные, то ли Нику просто не нравились иные, но все его бывшие пассии, как по заказу обладали этой одинаковой «неказистой правдой». А может Ник сам, в силу своего мягкого характера, доводил ситуации до абсурда? Сперва позволяя очередной избраннице усесться себе на шею, свесив ножки, а потом, когда флёр влюблённости развеивался, обнажая плачевную реальность, пытался как-то исправить ситуацию по-хорошему, что у него не получилось ещё ни разу. Поэтому приходилось идти на крайние меры – разрыв отношений, зачастую весьма болезненный, так как девушки не хотели просто так терять удобного, неконфликтного, платёжеспособного Никиту с отдельным жильём. Пассии лили реки слёз и сыпали горы упрёков, давили на чувства и совесть, и обвиняли в потраченном времени на такого, но всё равно приходилось собирать свои вещи и съезжать. Ник в своём решении был непреклонен, отчасти в силу природного упрямства, отчасти в силу утраты чувств…

Сканер закончил работу, о чём троекратно пропищал, вытаскивая Ника из размышлений в бренный мир. «Ну-ка, ну-ка, иди сюда, голубчик», — довольно улыбаясь, бормотал Никита, выводя полученную информацию на экран. «Давай знакомиться, мой любопытный друг. Та-а-а-к-с-с, кто тут у нас такой умный и ловкий?» — Ник быстро перебирал пальцами по клавиатуре, радуясь, как ребёнок своей удаче. С тех пор, как сработал информатор, Ника не отпускало чувство гордости за себя любимого, за свою смекалку и сообразительность. Хотя, хотя… скорее всего, хакер был новичком и прокололся на любопытстве.

«Ничего себе, сюрприз!» — Результаты сканирования ошеломили Никиту, — «Лупилина Юлия Сергеевна», — прочитал он вслух, — «тридцать первого, двенадцатого, тысяча девятьсот девяносто девятого года рождения, второй курс … ВУЗа, по специальности…. Эх, любопытство сгубило кошку». Ещё несколько щелчков по клавишам, и на Ника с экрана уже смотрели озорные, смеющиеся глаза Юльки с фотографии победителей одной из городских математических олимпиад. «Вот ты какая, причина моей бессонницы! Хм… зачем же ты меня сломала, девочка?» Будь Никита помоложе, он наверняка бы подумал, что девчонка «сломала» его по своему личному интересу, может влюбилась… тайно. Но Ник не испытывал иллюзий на свой счёт, памятуя небольшой, но познавательный личный опыт с девушками. Поэтому, вариант тайной возлюбленной, да ещё умненькой хакерши, отпадал сам собою. Значит интерес был, скорее всего, коммерческого плана, значит его заказали, осталось узнать кому и зачем это понадобилось. Размышляя над новой загадкой, Никита не сразу услышал звонок домофона. Он с неохотой оторвался от компа и нажал на кнопку связи.

— Итальянская кухня, доставка, — прошелестело из динамика.

«Ах, да, совсем забыл о заказе», — Ник открыл замок и приготовил деньги для расчёта, ожидая курьера. Лифт приехал быстро. Высокий мужчина в длинном плаще, мало похожий на курьера, что тут же отметил Ник, вошёл в квартиру и аккуратно поставив пакеты с заказом на стол в прихожей. Затем он повернулся к Никите и с улыбкой проговорил:

— Здравствуй, мой друг, вот мы и встретились… опять. – Смеющиеся глаза источали леденящий зелёный холод. Ник поёжился от озноба и исподлобья зыркнул на незнакомца.

— Здравствуйте, спасибо за доставку. Сколько с меня? — Пробурчал Никита, ещё надеясь, что это просто курьер. Хотя внутри него всё напряглось, а после полученной только что информации о молодой хакерше, Никита был готов к чему угодно.

— Ха-ха-ха-ха, — в голос рассмеялся мужчина. — Нисколько! Это подарок. Ты не помнишь меня?

Никита с подозрением уставился на незнакомца, что-то мимолётное проскользнуло в памяти, но тут же исчезло.

— Благодарю, конечно, за подарок, но мы не знакомы. Примите в знак благодарности, – с этими словами, Ник протянул незнакомцу несколько купюр, рассчитывая побыстрее его выпроводить. Но мужчина, судя по всему, никуда не спешил. Он оглянулся, пошарил глазами в поиске табуретки или стула, не найдя ничего похожего, уселся на край галошницы, что стояла в углу прихожей, и продолжил свою странную речь:

— Ну, давай, давай, напрягай головушку, разрушай блокировку, сам… Сильный же, а я тебе помогу, немного помогу.

С этими словами мужчина пристально посмотрел в глаза юноше. Холод зелёного омута затягивал, словно в водоворот, картинка привычного мира поплыла, сознание Ника с трудом удерживало остатки реальности.

– Отпусти мир, не цепляйся! — Голос мужчины набатом звучал внутри головы Никиты. – Давай! Отпускай!

Ник расслабленно, точно под гипнозом, плюхнулся в кресло, закатил глаза и вдруг внезапно почувствовал, как сквозь нарастающие пульсирующие удары крови в висках, накаляется «железный обруч» головной боли, мучавшей его в последнее время. И когда боль стала совсем невыносимой, невидимые оковы с треском разорвались, высвобождая информационный поток, который хлынул освежающим ливнем, вымывая остатки спазма и заполняя пробелы памяти. Разум свободный от оков с бешенной скоростью восстанавливал сеть логических связей и выстраивал цепочки причино-следствий. А сознание неслось вниз по змеящемуся туннелю, оставляя где-то далеко позади сборку земного мира… Ник закрыл глаза, доверившись воле волн своей памяти.

Глава 2

Закатные лучи двух небесных светил мерцая пробивались сквозь листву экзотических растений, густо овивших белоснежные колонны. Свет отражался от глянцевой поверхности мозаичного пола множеством разноцветных солнечных зайчиков, создавая красивую игру светотени. Аромат вечерних цветов заполнил атмосферу веранды сладковато-терпким запахом. Плетёные круглые столики, окружённые такими же плетёными креслами и диванчиками с мягкими тюфяками, прятались в тенистых нишах. Между мебелью, разделяя веранду на обособленные зоны, располагались ажурные этажерки, заставленные затейливой керамикой и украшенные нежными вьюнами в узких горшках. С потолка свисали такие же ажурные канделябры, придавая пространству открытой веранды схожесть со средиземноморскими пейзажами земного мира.

Сознание Никиты медленно подключалось к восприятию новой реальности. Он лежал на диване под сенью цветущего вьюна, от лёгкого ветерка свисающие гроздья соцветий, похожие на огромные колокольчики, колыхались, издавая еле слышное дребезжание. Вот он открыл глаза, сел, огляделся, размытость нового мира постепенно отступала, и окружающая обстановка приобретала более ясные очертания. На столике рядом стояла тарелка с лазаньей, блюдо с креветками, капрезе и несколько банок пива. Голова была свежей, как после хорошего отдыха и совершенно не болела. Ник протянул руку взял банку, открыл и сделал глоток, вкуса у напитка почти не было, как и запаха. «Странно», — подумал Ник, — «безвкусный мир». И тут Никита увидел его. Випс сидел в кресле напротив и с улыбкой наблюдал за юношей.

— Не всё сразу. Сейчас появится, — словно прочитав мысли Никиты, произнёс мужчина. – Блокировка с памяти снята полностью, но твоё восприятие не столь быстро способно к перестройке, поэтому придётся пока обойтись без ярких вкусовых и обонятельных ощущений. Ну что, ты узнаёшь меня?

— Да, — ответил Никита. Теперь он вспомнил всё, что с ним случилось за последние дни. И то, как взял заказ на взлом игры, и то, как потом провалился в другое пространство, вспомнил Випса, его рассказ о том, что сам Ник совсем не тот, кем привык себя считать с детства, что он то ли сын, то ли аватар этого незнакомца из другого мира.

— Здравствуй, Никита, — сказал Випс, сверкнув холодной зеленью глаз.

— Здравствуй, — отвечал Ник.

— Сегодня произошло событие, которого я ждал тысячу лет. Теперь пришёл и твой час исполнить то, для чего ты был создан Мною. Ты – земная плоть, но мой ум, мой дух, моя воля! И мы станем едины. В великий день рождения новой жизни, новой Души.

Никита молчал, он уже знал имя. Её звали Юля, та самая, которая озорным взглядом смотрела на Ника с фотографии школьной олимпиады, та, которая намедни сломала его, юная хакерша, земная и одновременно неземная девчонка. Такая же, как и он, и не такая. Теперь он чувствовал её, всеми клетками своего тела, всеми фибрами души, всем своим существом он ощущал всепроникающую связь с этой девчонкой, такую невероятную, что у Ника закружилась голова. Он прикрыл глаза, сюжеты чужой жизни вихрем проносились в голове.  Первое слово и робкие шаги, сад, школа, успехи и детская радость вместе с обжигающей гордостью, такой знакомой самому Нику. Калейдоскоп прокручивал лица, маленькие события, чувства и эмоции, такие близкие и родные. «Юлька», — мысленно позвал Никита, — «я тебя знаю!»

— Вот и отлично! – произнёс Випс и подошёл вплотную к Нику на глазах трансформируясь в блестящую живую массу, текучую словно ртуть. Затем одним быстрым движением он окутал собой фигуру юноши, покрывая её тонким сверкающим слоем, который уже через мгновение исчез, пройдя внутрь тела.

– Я живой! – воскликнул Випс устами Никиты, который словно со стороны наблюдал метаморфозы самого себя. Он понимал всё, что происходило: новая часть сознания, не принадлежащая ему ранее, стала доступна и полностью открыта. Эта часть была Випсом. Они становились одним целым, сливаясь в единый поток, обретая общую историю, общую память, общие чувства и мысли, общую душу… одну на двоих. И тут Никита впервые ощутил страшную тоску одиночества Випса, она словно водоворот захватила его в кольцо и не отпускала. — «Кто я?!» — кричал он в пустоту. – «Зачем?!» А память уносила его по длинным туннелям межмирья сквозь опустошённые миры. Прикасаясь к прошлому Випса, Никиту выворачивало, сводило судорогами и выкручивало так, что он на мгновение отключался, впадая в беспамятство, а потом он снова возвращался в сознание и нёсся дальше навстречу прошлому, туда к истоку, откуда всё это началось.

Глава 3

Всегда один на один с невероятной, всепоглощающей, бесконечной жаждой. Как, когда, почему он стал изгоем?  А ведь когда-то Они были равными. Все. Лучший среди равных. Кто вложил эту мысль в его разум? Лучший, значит изгой. Сам так решил. «Жаждущему дам даром от Источника воды живой». Не захотел, гордость. Гордость от жажды? Круг замкнулся.

— Отец, я видел Предвечный Океан, живой, бескрайний.

— Да, мой Сын. Это Воды Жизни.

— Отец, я видел, как во Тьме рождается Свет.

— Да, мой Сын. Это Источник Жизни.

— Отец, как увидеть то, что ты зовёшь Любовью?

— Любовь, мой Сын, это сама Жизнь. Душа Живая может постичь Любовь.

— Дай мне Душу, Отец! Чтоб я смог постичь Любовь!

— Я дал тебе Разум. Нет большего Дара Любви.

— Дай мне Душу, Отец! Я лучший среди равных!

— Взлетевший высоко! Познай же Сам цену Жизни, цену Любви!

— Дай Душу мне, Отец! Ты слышишь меня? Ты покинул меня…

«Жаждущему дам даром…» Тот ничего не знает о жажде, кто не горел желанием Жизни. Тот ничего не знает о жажде, кто не иссыхал от тоски в Вечности. Тот ничего не знает о жажде, кто не томился от бесчувственной бестелесности. Тот ничего не знает о жажде, кто не умирал без любви в океане … Любви. Тот ничего не знает о жажде…

Глава 4

Виктор приложил ладонь к Двери, ведущей в пространство Сферы, но ничего не последовало. Яйаг-Юлия в образе Мари восторженно следила за каждым движением Виктора, наслаждаясь, впитывая этот невероятный чувственный поток. Ей хотелось испить его ещё и ещё, до самой последней капли, до самого последнего вдоха. Виктор, околдованный неземным, небывалым мороком Яйаг, словно сомнамбула опять и опять прислонял ладонь к Двери, но проход не открывался. Морок блокировал распознавание ключа. Яйаг поняла это и положила свою ладонь на ладонь Виктора. Багровая рябь пробежала по невидимой поверхности, плотно сковывающей дубовую Дверь. Защита дрожала, словно осиновый лист, раскаляясь до бела. Наконец, тонкая паутинка трещин разлетелась от центра к периферии защитного слоя. Из щелей брызнул яркий свет, и через мгновенье, он разорвал преграду на тысячи мерцающих искр. Защита была снята, проход был свободен.  Яйаг с грациозностью Мари толкнула Дверь, та послушно распахнулась, открывая взору великолепное зрелище мягкого бархатного пространства со множеством столиков и диванчиков. Спокойная музыка лилась ненавязчивым фоном, не заглушая мерный гул голосов светских бесед. 

Виктор, нежно обнимая Яйаг за талию, повёл её в центр зала.  Присутствующие провожали взглядами идущую парочку, с изумлением рассматривая новую Мари. Эта Мари была ослепительно хороша и … молода, моложе той, которая уже сидела за столиком в глубине зала и беседовала с Ниорой. Новая Мари скопировала ту, любящую, восторженную девчонку, которая осталась в памяти Виктора навсегда. Атласный шлейф воздушного, белого платья новой Мари, развивался в такт плавной походки девушки, делая её похожей на невесту, которую жених ведёт под венец. Розовый румянец молодости на щеках Мари, чувственные губы цвета спелой вишни, блеск глаз, улыбка, поворот головы, это всё была истинная Мари, та самая, которую когда-то полюбил Виктор, сразу и на всю жизнь…

— Смотрите, смотрите! Это Виктор? – шептались молоденькие Хартийки, — ах, какой же он галантный!

— Мари великолепна, просто красотка! – восторгались юные Хранители.

— Она же была в зелёном. Когда только успела переодеться?! – удивилась одна из дам, приветливо улыбаясь.

Погас верхний свет, более ярко обозначилась подсветка колонн и фонтанов, на столиках зажглись светильники, имитирующие горящие свечи, погружая пространство зала в вечерний полумрак. Музыка затихла. Всё внимание было сконцентрировано на Викторе и Мари.

Виктор вёл своё счастье туда, где уже была одна Мари. Она сидела спиной и не видела приближающуюся пару. Она делала вид, что внимательно слушает Ниору. Она не сразу заметила, как изменилось лицо Ниоры, которая с ужасом смотрела на Виктора и его подругу… Мари. Она не сразу услышала, как волной прокатился ропот удивления.  Вдруг она оглянулась, подчиняясь внезапному чувству.  И увидела Её, или себя? Молодую, прекрасную, влюблённую, ту Мари, тень которой сейчас сидела за столом и от волнения не могла сказать ни слова. Наконец, Мари справилась с собой и произнесла:

— Виктор, кто она?! – Дыхание предательски сбивалось, щёки загорелись, Мари не понимала, что с ней происходит.  Эта девушка, так похожая на неё, выплеснула наружу давно забытое чувство Мари. Но что-то было не так. Она насторожилась. Слишком идеальна, слишком чувственна, слишком похожа… И тут страшная догадка поразила Мари.

Виктор молчал. Он смотрел и не видел, слушал и не слышал. Его мечта, его юная дева, его боль и любовь была с ним и любила его, так же сильно, как тогда. И он не узнал Мари.

  — Виктор!? – закричала Мари, —  очнись, Виктор!

Яйаг с интересом посмотрела на Мари.

— Какая ты, — подбирая слова, медленно произнесла Яйаг, — живая… настоящая. Я теперь тоже живая, и я люблю! А ты, а ты… недостойна его любви! Знаешь ли ты, та, которая отвергла его, сколько боли в его душе?  — слёзы блеснули на глазах Яйаг, — а сколько Любви в его сердце? Загляни в его глаза, там теперь Я! Ты недостойна его чувств!

— Виктор! — с отчаяньем в голосе продолжила Мари, — это Он! Слышишь? Виктор! Ты в ловушке! Очнись, услышь меня, прошу, услышь!

Яйаг зыркнула на Мари, недобрым, холодным взглядом и отчётливо, чеканя каждое слово, произнесла:

— Ты ничего не сможешь сделать. Ваш мир обречён. Только лучшие достойны Жизни. Те, которые умеют любить Жизнь! Те, которые умеют ценить Жизнь! Только лучшие достойны Любви! Только лучшие достойны иметь Душу Живую! Я лучшая, среди равных!

Тишина, воцарилась в зале. Хартийцы и Хранители смотрели на безвольного Виктора, который с трепетом и любовью, обнимал свою новую Мари-Яйаг и слёзы радости текли по его щекам. Никто не решался нарушить хрупкое равновесие перед…. Битвой. Никто не ожидал, что первый удар будет вот таким, чувственным и жестоким, по самому крепкому из них, по Виктору, лишив неспящих координатора. Но каждый знал, сейчас решается его судьба и судьба человечества.

Часть девятая. Жатва

Глава 1

Випс сжал руками голову и закрыл глаза. Слияние двух потоков памяти, его и Ника, в одну общую спираль, образно похожую на две сцепленные нити ДНК, завершилось. «Связанные одной целью, скованные одной цепью», — словно набатом звучали слова из песни в голове нового существа, вытащенные из памяти Ника. Вслед за памятью, сущность Випса заполнила собой каждую клеточку теперь уже своей земной плоти. Настал миг, которого Випс ждал долгие века, миг, когда он войдёт в земной мир, настоящим человеком, а не бесчувственной голограммой, что использовал Випс в своих нечастых визитах. Он сделал шаг.  Раздвинулось, завибрировало пространство, проявляя знакомые стены комнаты Никиты. Лёгкое контурное свечение ещё немного померцало и исчезло, уступая место привычной человеческому глазу цветовой гамме.
Земное время обрушилось на Випса внезапно и неотвратимо, словно горный водопад, обжигающий ледяными струями, оно лупило наотмашь колкими пульсирующими волнами, выбивая и забирая то, что принадлежало ему по праву, оставляя взамен двойственное чувство: обречённости от тленности бытия и восторга от неизбежности нового рождения. Осознание причастности к этому стремительному движению жизни опьяняло, захватывало дух. Поток живительной силы пронизывал и наполнял собою земную плоть, создавая реальность чувств и ощущений и связывая всё в единую неразрывную ткань бытия.
Непривычная тяжесть тела поддалась первому вдоху, затем ритмично уступила первому выдоху. «Я дышу, я живой!» Випс прошёлся по комнате, сделал пару приседаний и поворотов корпусом, словно разминая затёкшее тело, своё тело. Привыкая к чувству собственности, он оглядел свои руки, и подойдя к зеркалу пристально всмотрелся в своё отражение. Трансформация происходила плавно. Сперва голубые глаза Никиты поменяли цвет на зелёный, затем чуть заострились черты лица, изогнулись уголки губ в снисходительной улыбке, волосы тёмным шёлком окутали бывшую русую голову Ника, с лица исчез румянец. Немного поработав над костюмом, Випс, наконец, удовлетворённо констатировал: «Вот, теперь то, что нужно». Из большого коридорного зеркала на него смотрел знакомый образ. Но всё же что-то неуловимое, мимолётное, принадлежащее не ему, проявлялось словно через полупрозрачное стекло и тут же исчезало. «Это Ник, да. Взгляд чуть блеснул голубым, поворот головы, жест. Хм… что-то в этом есть», — рассматривая себя, размышлял Випс. — «Ну что ж, так даже лучше».
— Яйаг! – позвал Випс голосом, прикрыв глаза, посылая одновременный мысленный импульс своей верной подруге, но ответа не последовало, что было странным и неожиданным для Випса. Он привык, что его Яйаг всегда мысленно рядом и всегда готова явиться по первому зову.
– Яйаг! – он попытался ещё раз. Тишина. «Может Юля?» — сигнал улетел в пространство, но ответа всё равно не последовало. «Это блокировка? Хмм. Значит она уже там, в логове неспящих. Пора и мне.»
Випс подошёл к компьютеру и включил его. Используя информацию памяти Ника, он быстро набрал несколько комбинаций из символов и вошел в административную панель программы сканера. Ещё немного манипуляций с настройками и вот перед глазами Випса замигал слабый, прерывающийся маячок. «Хм, а вот и след нашей девочки. Молодец Ник», мысленно Випс похвалил теперь уже свою часть сознания. Теперь он знал где Яйаг-Юля, а в следующий момент он полностью постиг структуру скрытого Острова неспящих и удивился простоте идеи. «Потрясающе! Да они превзошли самого меня!» — шутливо ухмыльнулся Випс, до этого момента считавший, что его гениальную инженерную мысль в создании вложенных миров не переплюнуть никому. «Ну что ж, пора навестить вас, друзья, коль за столько сотен лет вам удавалось так хитро водить меня за нос, значит вы готовы к встрече и в курсе, чем всё закончится!»
— Яйаг! – Ещё раз громко позвал Випс, уже взломав барьеры и проникнув в закрытое пространство Острова.
— Я здесь, я живая. Я Она, — ответ прозвучал в голове Випса непривычным голосом, чуть-чуть резким и быстрым, не таким правильным и выверенным, как раньше, наполненным новыми, эмоциональными интонациями, переживаниями. Этот голос был живым, да, но одновременно он был чужим, самостоятельным. Странные чувства испытал Випс, чувство потери и обретения одновременно. Впервые его Яйаг, гениальное создание его мысли, частичка его самого больше не принадлежала ему. Впервые он подумал о ней, как об отдельном мыслящем существе. «Она живая. Значит я больше не один? Но… пора, пора. Жатва.» И с этими мыслями Випс устремился к Острову неспящих.

Глава 2

«Я умер?» —  Мысль возникла, но как? Ведь Никита больше не был собой, он вообще больше не был. То странное и непривычное состояние в котором пребывал Никита нельзя было назвать бытием, но и окончательным небытием его так же нельзя было назвать. «Где я? Кто я? Зачем?» — Мысли рождались слабыми импульсами, почти бессвязными между собой, и тут же гасли в вязкой гуще чужого сознания, всепоглощающего и всепроникающего, от которого невозможно было ни спрятаться, ни скрыться. Тело двигалось, видело, слышало, но Никита не мог больше управлять им, он стал безмолвным наблюдателем, лишённым прав на самого себя, коим он до этого момента считал своё тело. Никогда раньше Ник не разделял себя со своей физической оболочкой, даже в сновидениях он не расставался с привычным образом. А тут получалось, что образ вроде есть, но чужой, и тело есть, но неподвластное ему. И ещё был Он, тот который больше и сильнее, тот который обволакивал собой, управлял и подчинял маленькую волю Никитиного «я». Откуда-то возникали цитатные обрывки фраз, — «я и Отец одно, но Отец больше меня. Не моя, твоя воля да будет,» — и тут же гасли в бездонной глубине. «Где Я?» — Никита глядел в зеркальное отражение своим, но уже чужими глазами, наблюдая трансформацию собственного лица, — «где моё Я?» — И на мгновенье что-то родное промелькнуло в чужом образе, взгляд, поворот головы, жест, но тут же исчезло, явив иной образ, образ Его. «Отец?» — безмолвный вопрос повис в пространстве и не исчезнув сразу, повторился, – «Отец!?» Чужое отражение в зеркале ухмыльнулось уголками губ и Ник уловил обрывок не своей мысли – «…так даже лучше.»
И тут Никита вспомнил всё. Осознание единства, которое до этого буквально растворило маленькое «я» Ника в огромном «Я» Випса, отступило, образовав в океане чужого сознания крохотный импульс индивидуальной обособленности, сжавшийся в комочек из последних сил. «Хочу остаться собой!» — И Ник понял весь кошмар своего положения, но что было ещё ужаснее, теперь он знал, что грядёт Жатва, и что дни человечества сочтены. Он знал всё, он чувствовал неутолимую жажду зверя, уловившего запах крови жертвы, и он шёл совершить это.
— Я не хочу! Слышишь?! Не хочу! – Бился от бессилия Ник.
— Хочешь, — спокойный тон Випса обескураживал, — ты, это я, мы Одно целое. Наслаждайся процессом, мой мальчик.
— Стой, стой! Прекрати! Я не ты! – кричал безмолвием Ник, но Випс не слышал, его больше не интересовали личные переживания земного «я» Ника. Он шел к своей цели и ничто не могло помешать ему.
— Я убью тебя… — мысленно сказал Никита и усилием воли закрылся от разума Випса.
— Глупый, — ухмыльнулся мысленно Випс, сканируя собственное сознания и не находя в нём Ника, — ну что ж, ты обрёк себя на вечное одиночество. Поговорим через пару столетий.

Глава 3

Юлька двигалась словно сомнамбула, по крайней мере, ей так казалось. Не сопротивляясь, не возмущаясь, не ощущая времени и пространства. Происходящее она воспринимала, словно кинофильм, отстранённо и безучастно. Её сознание перешло в режим наблюдателя, отдав управление своим телом Яйаг. Эмоциональный шок, вызванный информацией Випса, отступил, а вместе с ним ушли переживания и чувства Юльки. А у Яйаг всё происходило с точностью до наоборот! Её эмоции и чувства бушевали, словно океанские волны. Любовь сменялась ненавистью, сострадание жестокостью, желания бурлили, а мысли сбивались. Яйаг даже представить себе не могла, что земное бытие такое чувственное, живое, завораживающее. Ей неистово хотелось испытать сильные земные чувства, о которых она так много знала, а потому лишь прикоснувшись к сознанию Виктора и увидав там саднящую любовную рану, Яйаг сразу прониклась невероятной нежностью и любовью к нему и решила забрать его себе, воссоздав образ его мечты.
Юлька почти безразлично наблюдала за действиями Яйаг, не совсем понимая её интереса. Сознание Юльки слабело и растворялось, поглощаемое чужим океаном силы, она засыпала, наверное, навсегда. «Ну, вот и всё.» — Мысли путались, реальность размывалась.
— Юлька! – Безмолвный крик ворвался в слабеющий разум Юлии, — Юлька отзовись!
— Ты кто? – так же безмолвно спросила Юлька сонными мыслями.
— Я, НикБер! Помнишь меня?!
— Никита? – Небольшой интерес развеял сонные нотки, — Березин? Ну, да, помню. Откуда ты взялся в моей голове?
— Я потом тебе объясню технику связи, хотя и сам не до конца понимаю. А сейчас просто слушай внимательно, у нас очень мало времени! – И Никита рассказал Юле всё, что случилось с ним, и о чудовищной Жатве, которую приготовил для землян Випс.  А потом выслушал рассказ Юльки и узнал, что она точно в таком же положении, что и он сам.
— А они нас не слышат? – поинтересовалась Юлька.
— Нет, я обнаружил прямую связь с тобой о которой неизвестно Випсу и, надеюсь, что Яйаг так же не знает. Понимаешь, Юль, я это всё вижу, как бы с изнанки, ну и могу подключаться. Видимо этой особенностью я обязан Випсу. А может просто потому что я хакер. Не знаю, но вижу, — Никита на мгновенье затих, — но ведь ты тоже хакер? Ведь так? У тебя удивительный дар, я это понял, когда ты сломала меня. Юль, нам нужно взломать разум Випса, иначе… иначе конец всем.
— Знаешь, – скорее равнодушно, чем заинтересованно, ответила Юлька, — мне кажется, что я слабею, Ник, и, словно исчезаю. Меня почти не осталось, вокруг только Яйаг и её сумасшедшие желания. Она забирает себе всё, что ей нравится, опустошает и лишает жизни. И она очень сильная.  Сейчас она полностью забрала волю координатора хартийцев Виктора. И вытащив из его подсознания старую любовную рану, изменила себя под его желания и подчинила, затмив его разум. Теперь он слеп, то есть он иначе видит происходящее.
— Юлька! Ты же сейчас часть сознания Яйаг! Да, очень маленькая, почти безвольная, но тебе доступны все её мысли, все желания. Юлька, ты понимаешь на что я намекаю? – Кричал мысленно Ник. Он всё же немного опасался говорить напрямую, так, как не до конца был уверен, что Юлька удержит свой разум закрытым от Яйаг. – Ты слышишь меня, Юль? – Повторил Никита и взял паузу.
— Я, кажется, догадываюсь о чём ты. А ведь это может сработать! – в голосе Юльки появился маленький огонёк интереса. Словно зарождающийся вихрь, он вытягивал из сознания Яйаг ту самую Юльку, концентрируя по капельке жизненную силу и ограждая отвоёванное, родное Юлькино «я» от всепоглощающей Яйаг. Немного окрепнув, девушка постепенно начала реализовывать свой план. Она, стараясь быть незаметной, сканировала области сознания Яйаг, изучала их структуру и возможность изменений. То, что сознание Яйаг от начала и до конца было искусственным, Юлия поняла сразу, как только обнаружила первый ключевой код и попыталась его чуток подправить. И у неё получилось! Удивительно, но этот программный продукт словно был списан с её, Юлькиного сознания. Как такое могло быть создано искусственно, девушка не могла понять, но любая догадка, любая её мысль, любое желание что-то узнать, раскрыть, тут же раскрывалась понятным алгоритмом, словно сама Юлия, её разум служили ключом. «Эта программа написана гением!» — Восхитилась Юлька после полного её исследования, что не составило для девушки большого труда. Теперь Юлька полностью могла контролировать действия Яйаг: управлять её желаниями, мыслями, поступками, при этом никак не обнаруживая себя, словно и нет никакого контроля, а есть только личная воля программы Яйаг. «И всё же Она удивительная!» — улыбнулась мысленно Юля и отправила посыл Никите о том, что у неё всё получилось. Теперь Юлька знала, что делать, она должна была отвратить Яйаг от Випса. И она уже знала, как…

Глава 4

В самом центре пространства Острова Неспящих, в бархатном зале, где был объявлен всеобщий сбор, внезапно возникло небольшое вихревое облако, которое разрастаясь оформилось в овальный портал с живой зеркальной поверхностью. В следующий миг, гладь зеркала завибрировала и из самого центра, сопровождаемый шлейфом переливающихся световых искр, неторопливым шагом вышел тот, которого уже ждали.
Випс медленно окинул взглядом присутствующих и остановился на Яйаг. Он смотрел на своё собственное творение и не узнавал её.  Нет, не новый образ удивил Випса, он мог узнать свою Яйаг в любом обличье, его удивило иное наполнение образа. Она была немножко Юлькой и немножко той, которую он совсем не знал, а вот от прежней Яйаг не осталось и следа. «Но, как же она хороша внешне, откуда же у неё этот лик?!» — Восхитился Випс творением мысли своей, а вслух произнёс:
— Душа моя, представь меня своим… э-э… друзьям. А то они столько обо мне слышали, и не разу не видели… в земном обличье. 
Яйаг порывисто обернулась и устремилась навстречу Випсу, ослабив ментальную хватку, которой она всё это время держала Виктора. Тягучий морок спадал медленно, и глаза Виктора постепенно наполнялись привычной глубиной и пониманием. Этот момент не ускользнул от настоящей Мари, и она негромко позвала – «Виктор, я здесь», — стараясь перехватить его внимание. Он, словно очнувшись от сна, взглянул сперва на Мари, затем на Яйаг и Випса, и тут же догадался обо всём, а что не понял, прочитал в выразительном взгляде Мари.
— Мой друг! Я так счастлива, что живу, что люблю, что я есть, спасибо! — Произнесла Яйаг, обращаясь к Випсу, склонившись в благодарном реверансе. И продолжила тоном, в котором сквозили железные нотки, обращаясь к остальным, — познакомьтесь же и вы с великим гением, моим создателем и разрушителем несовершенных миров. Приветствуйте Его и поклонитесь!
Гнетущая тишина воцарилась в зале. Волны трансформации то и дело пробегали по собравшимся, проявляя истинную сущность каждого. То тут, то там фантомно серебрились доспехи воинов Хартии, проявляясь и исчезая. И величественная амуниция Хранителей, то резко возникала, то размывалась туманной дымкой, скрываясь за привычным образом человека. Всё явственнее ощущалось, как с каждой минутой среди Хартийцев нарастает напряжение, грозясь перейти в горячую стадию. Хранители же стали незаметно активировать обереги. Мари медленно встала, пытаясь не привлекать к себе отдельного внимания, подошла к Виктору сзади и обвила его руку своей так, что камень её кольца плотно прижался к ладони Виктора, ограждая и выстраивая защиту. Виктор поймал её руку и крепко сжал, образовав замок, он всё ещё находился в заторможенном состоянии, но с каждой минутой всё более четче и яснее становилось его мышление. Лёгкое сиреневое сияние окутало фигуры Мари и Виктора. Это заметил Випс. С нескрываемым интересом он сперва посмотрел на настоящую Мари, а затем властным голосом произнёс, нарушив затянувшеюся тишину.
— Потомкам Древних, выпала великая честь получить искру моего разума, но не все смогли принять Дар. Вы, та часть человечества, мизерная её часть, менее сотой процента! Вы те, которые в силу неизвестных мне причин оказались неспособны к симбиозу. Изгои? Или Избранные? Я не знаю, как и не знаю, что будет с вами. Но теперь пришло Моё время исполнить Договор, ничто не сможет помешать мне сделать это. Судьба человечества была предопределена много веков назад вашими Великими предками. Я заберу свой разум у каждого, живущего на этой планете. Урожай обещает быть неплохим. Время великой Жатвы настало.
— А что же станет с людьми? – Отчаянный вопрос, отраженный многими голосами звеняще повис в воздухе.
— Люди, лишённые моего разума, станут фауной мира Гайи. Но не сразу воцарится царство живой природы, сперва будет период страшных событий, прольются реки крови, пока новый вид не адаптируется к существованию в дикой среде, — ответил Випс.
— С людьми? – и тут верная Яйаг подхватила волну и медленно, чеканя каждое слово произнесла, — только лучшие среди равных достойны Дара, великого Дара любви и жизни. Я лучшая среди равных. Он лучший среди равных, — и Яйаг обернулась, указав рукой в сторону Виктора.
– Люди? Что сделали ваши люди для своего пробуждения? Ничего. Разум Древних более не способен к жизни.
— Молодец, душа моя, всё именно так, — сказал Випс с некоторой задержкой. Его внимание опять привлекла пара в слабом фиолетовом сиянии, а ещё его немного смутило то, как Яйаг, его Яйаг посмотрела на мужчину из этой пары. Странное, забытое чувство тревоги промелькнуло в уме Випса, но тут же исчезло. – Я покажу сейчас всем вам, чего стоит ваш Остров Неспящих, и чего стоите все вы!
Преобразование Випса было молниеносным, оборот, взмах, ещё взмах, и перед глазами Неспящих предстало существо, лишь отдалённо напоминающее человека. Высокий рост, чешуйчатая броня с бронзовым отливом, покрывающая всё тело, живые верёвки чёрных волос, словно змеи, собранные на макушке в длинный хвост, по тыльной стороне рук и ног располагались множественные шиповидные бугорки. Лицо почти не изменилось, оно было свободно от чешуи, плавно появляющейся уже на шее, те же зелёные, холодные глаза, та же снисходительная улыбка…

Глава 5

Земное тело Ника было полностью во власти разума Випса, который мог менять его точно так же, как любые свои ментальные конструкции. Решение вырастить свой клон в земном обличье было гениально осуществлено. А то, что клон обладал собственным самосознанием, не являлось помехой для слияния и поглощения. «Подумаешь, какая важность, земная личность тела имеет своё мнение», — улыбался мысленно Випс, вспоминая недавний спор с Ником, — «Это теперь моё тело и ему придётся смириться с фактом, если он вообще ещё жив», — размышлял Випс. Но главное же было другое: осуществилась его безумная мечта: выращивание в земной среде естественного тела для верной Яйаг, почти так же, … почти … Было там одно небольшое «но»: репликант не был известен изначально, это должно было быть чистое существо, зарождённое и взращённое в симбиотической среде через возможную мутацию. Высокая вероятность появления мутанта была рассчитана Випсом, он долго ждал этого момента и готовил Яйаг. Но всё разрешилось куда лучше, чем Випс мог себе представить. Существо новой природы само проявилось. Этой чистой искрой, порождением симбиоза, оказалась Юлька, её уникальная сущность была точной копией Яйаг, с одним лишь существенным отличием, Юлька была живая. Одна часть нашла другую, и они объединились в единое целое, как и было предопределено. И теперь Випс обрёл равную себе, душу живую, единственную и уникальную. И вот она сейчас стояла тут, рядом с Випсом и излучала невероятную силу жизни, силу всепоглощающей любви. Образ молодой Мари гармонично сочетался с темпераментом нового существа, Яйаг запомнила этот образ для себя, чтоб потом вернуться к нему. А сейчас она трансформировалась вместе с Випсом. Высокая, под стать своему создателю, на теле серебряная чешуйчатая броня, копна непослушных волос, затянутых на макушке в хвост, золотого цвета лучистые, как небесные звёзды, глаза. «Она само совершенство», — подумал Випс глядя на верную подругу и взял её за руку.
И всё же случилось… Один из Хартийцев, стоявший вне поля зрения Випса, не выдержав напряжения рванул вперёд и выхватив из ножен острый клинок, замахнулся для удара в спину Випса. Но в последний момент Яйаг развернувшись закрыла Випса и молниеносно отразила удар, а затем ударила сама, рассекая тело Хартийца пополам острой сечью, выпущенной из серебряной брони на руках. И тут же с десяток Хартийцев ринулись на врага. Випс сразу поймал троих за горло длинными хватами, выскочившими из брони и переломил им шеи. Яйаг с азартом рассекала одного за другим. Разгорячённые Хартийцы продолжили атаковать, толпа ринулась на Випса и Яйаг. Безжалостно орудуя своими многочисленными щупальцами-хватами, Випс буквально переламывал одного за другим бесстрашных Хартийцев. Яйаг, двигаясь то резко, то плавно, походила на хищную кошку, неуязвимую и грациозную, которая вышла на охоту. Строй Хартийцев заметно редел. Хранители же, отступив на второй план пытались издалека прикрывать магическими шлейфами неудержимых воинов Хартии. Бойня не прекращалась, на место павшего воина вставал другой, и, казалось, эту лавину ничто не сможет удержать.
Несколько координаторов от Хранителей пытаясь удержать очередных отчаянных бойцов от прямой схватки, закрыли их магическим куполом защиты.
Виктор наблюдал за происходящим и всё яснее понимал ситуацию, но плохо владея телом, он не мог сдержать бесконтрольный натиск Хартийцев. И, наконец, справившись с остатками морока, собрав волю в кулак, он резко рванулся.
— Стоять! – со всей мочи закричал окончательно пришедший в себя Виктор, — я сказал всем стоять! – И Виктор ринулся вперёд, заграждая собой от Яйаг очередного рьяного бойца. Рука Яйаг дрогнула, она опустила сечь и трансформировалась в молодую Мари. Воины отступили и замерли, наблюдая за Виктором.
— Виктор! Моя любовь! – Яйаг потянулась к Виктору. Но Мари, настоящая, крепко схватила Виктора за руку, зажав кольцо между ладоней. Яйаг сверкнула глазами, снова поменяв образ, обернувшись серебряной бронёй, и обратилась к Мари, — ты не достойна его любви, ты не лучшая, ты… ты умрёшь! – И Яйаг занесла сечь над головой Мари. Несколько Хартийцев было устремились на помощь, но тут Випс поймал руку Яйаг.
— Душа моя, ты принадлежишь только мне, кровь от крови, плоть от плоти моего ума!  Ты моя тень, мой образ, верная моя Яйаг!  Нет никого дороже и любимей меня для тебя, ты забыла? —  воскликнул Випс с удивлением всматриваясь в стремительно изменяющееся лицо Яйаг. Девушка странно дёргалась, то замирая, то активируясь, а затем обратилась Юлькой, той, кому и принадлежало это земное тело. Ясные глаза Юльки с нескрываемым презрением в упор посмотрели на Випса.
— Я, Гайя, запомни это хорошенько! Я сама решу кому принадлежать! – отчеканила Юлька. Резкий поворот головы, жест, мимика. Да, это снова до мозга костей была та самая Юлька.
«Так вот кого я создал?!» — страшная догадка Випса была ошеломляющей. – «Круг замкнулся?! Нет! Не будет этого! Игра не закончится никогда!»
— Отпусти её! Отдай мою Яйаг! – Випс кричал и не слышал себя. А внутри него так же кричал Никита, прорвавшись сквозь тягучий кисель тяжёлого сознания Випса, – «отпусти меня! Отпусти! Тогда получишь Её!»
— Ты?! Ты смеешь мне перечить?! Я уничтожу тебя! – вслух воскликнул Випс в ответ мысленной атаке Никиты.
«И погибнешь сам! Я знаю, как убить тебя! Мы с тобой – Одно!» — отвечал в голове Випса Ник.
— Погоди! Я покажу вам, чего стоит ваш Остров, — с этими словами, Випс выпустил в пространство тысячи тончайших нейронных нитей. Они словно живые лучи света проникли во все уголки закрытого Острова, сковывая его и высасывая энергию жизни. А ещё через мгновение Сфера Острова Неспящих буквально «сдулась», освобождая от себя пространство и выкидывая оставшихся Неспящих, каждого туда откуда он прибыл на сбор. Всех, кроме Виктора и Мари, которые выпали из невидимого морока Сферы, но остались физически там же, оказавшись в глубоком подземелье, в огромной пещерной зале.
«Отпусти, отпусти, отпусти!» — Ник долбил сознание Випса, настойчиво и монотонно, сводя того с ума.
— Хорошо… Ты свободен, – прошипел измождённый Випс.
«И она свободна!» — вторил ему мысленно Никита. — «Отпусти её, Юль!»
— Хорошо, пусть выходит, — согласилась Юля. Плазменная кожа, переливаясь радужкой, сползла сначала с Никиты, затем и с Юлии. В тот же момент девушка и юноша шлёпнулись рядом на холодный пол пещерной залы, выпав из морока. Здесь уже находились Виктор и Мари, а, так же, мерцающая голограмма высокого мужчины с зелёными глазами, облачённого в чёрный плащ и такая же сияющая голограмма молодой Мари – образ, который выбрала для себя Яйаг. Отсутствие живого тела обуславливало отсутствие страстей и желаний, но разум жил, как и прежде. Спокойная и рассудительная Яйаг и холодный разум Випса, снова стали такими, как и прежде.
— А теперь, уходите! – сказала Юлька, обращаясь к Випсу и Яйаг, — я отменяю Договор!
— Не торопись, девочка, неужели ты не желаешь узнать правду? – проговорил Випс, загадочно улыбаясь холодными глазами. – Мари, а ты, разве не хочешь знать правду? Виктор, Ник, а вы?
— Ладно, говори, — разрешила Юлия, — мы слушаем.

Глава 6

— Зала в которой вы оказались, — начал Випс, —  когда-то давно служила домом первых Древних. И именно здесь имела земную привязку одна из начальных, корневых локаций Острова, попасть в которую обычным физическим путём было невозможно. Мне довелось тут побывать, очень, очень давно. Потом Древние спрятали локацию, закрыв мороком. Я искал её, но тщетно. Теперь же Сфера уничтожена и проход открыт.
Обстановка старинной залы напоминала то ли библиотеку, то ли музей с неизвестными науке экспонатами. Слева у выступа была расположена панель с множеством рычагов и кнопочек, покрытая толстым слоем пыли. Справа на больших стеллажах, простиравшихся от пола до свода в три яруса, покоились несколько таких же пыльных то ли капсул, то ли саркофагов огромных размеров. В центре купольного свода вращалась маленькая белая сфера, это всё, что осталось от Сферы Острова, она, словно яркая луна, освещала необычную залу.
— Знакомьтесь, это ваши предки, — указал рукой на стеллажи Випс, — кладбище живых мертвецов, тех, кто когда-то решил судьбу человечества, заключив со мной Договор. Тех, кто ценою возврата памяти Древних, поставил на карту ваши судьбы. – Випс негромко засмеялся. – А теперь ответьте мне, готовы ли вы пожертвовать собой ради неизвестности? Вы думаете вас готовили к битве? Ха-ха-ха-ха! — Уже громче рассмеялся Випс, — глупцы! Вас готовили к Жертве! Вступив со мною в схватку, вы бы погибли, все! Слышите? Все! Если бы не она, — Випс посмотрел на Юльку.
— Она, истинная Гайя! Та с которой всё началось и всё должно было закончится. Девятая сфера, планета закрытой локации. Узнаёте? – и Випс указал рукой на одну из капсул. Мари, Виктор, Никита и Юлька подошли ближе.
— Не может быть! – прошептал Виктор.
— О, боже! Как же так?! – воскликнула, ужасаясь Мари, — Варвара?!
За прозрачной крышкой капсулы отчётливо различалась женская фигура. Длинные чёрные волосы окутали её тело, словно покрывалом. Глаза плотно закрыты. Бледность губ и кожи.
— Спит, или …? – спросила Мари
— Она сейчас не здесь. Седьмая хранительница Гайи. Восьмая Яйаг. Девятая вот она, — и Випс кивнул в сторону Юльки.
Мари подошла ко второй капсуле и с ужасом увидела лик белого старца, того самого, кто однажды инициировал её. Того самого, о ком не принято было говорить, и никто почти ничего не знал. Но Варвара? «Как же так?! – опять задала мысленный вопрос Мари.
— А где ещё шесть? – спросил Виктор.
— Все там и … тут, — обвёл рукой Випс, указывая на стеллажи, — семь хранителей и семь воинов-игроков. Все тут, равные среди равных, — усмехнулся Випс, подошёл к стеллажам и заглянул в самую крайнюю капсулу, стоящую чуть дальше остальных. Она была пустой.
— Впрочем, не все… Лучший среди равных, — и Випс поклонился, как бы представляясь присутствующим, — и Яйаг, моя тень, мой образ, моя душа, сотканная из материи моей мысли, — Випс посмотрел на Яйаг, которая преданно улыбалась ему, затем быстро пробежался пальцами по клавишам пыльной панели и открыл крышку капсулы.
— Игра окончена.

Эпилог. Гений

Он был богат и умён, лучший среди равных, или просто … гений. Он умел создавать вселенные игр и дарить их людям. А ещё он любил её. Они хотели жить вечно. Просто жить и всё. Но судьба распорядилась иначе. Неизлечимая болезнь медленно пожирала её тело, забирая силу в обмен на немощь. Недуг, как дамоклов меч, навис над живительной артерией, чтоб однажды перерубить её раз и навсегда. Она любила жизнь и не хотела умирать. Лучшие доктора мира не смогли совершить чуда. Она ушла, оставив его одного среди людей. Шли годы. Одиночество стало привычным убежищем для него. Он уже давно наблюдал за всем отстранённо, не проникаясь эмоционально в гущу событий. Но со временем он научился извлекать истинное наслаждение от созерцания смятения чужих чувств и выплеска эмоций, его развлекали перемены, происходящие с людьми, вовлечёнными в событийные причинно-следственные цепочки, ему нравилась смена декораций и лиц. В любом действе он всегда представлял Её, живущую среди закрученных интриг и захватывающих сюжетов. И однажды он создал другой мир.
— Девайс последнего поколения, экспериментальная модель, квантовый интеллект, готовая симуляция неотличимая от реальности. Достаточно закрыть глаза, и ты там – в мире воплощённых иллюзий. Я создал этот мир для тебя.
— Здесь ты свободна и вольна делать всё, что захочешь. Я не знаю догадалась ли ты, что наш мир не настоящий?  Но это пока всё, что я могу сделать для тебя.
— Нет, Игра не закончена!

Нет Ответов

Добавить комментарий

Свежие комментарии
Январь 2019
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
 123456
78910111213
14151617181920
21222324252627
28293031  
Свежие комментарии